Дарья Еремина - Восьмой день

- Это неправда, что мы ничего не осознаем… Просто, мы не можем отделить того, что появилось по нашей воле из памяти кристаллов от того, что было до этого. Кристаллы не излучают никакой энергии, это чушь. Они просто… помнят. Я не знаю что в моей памяти истинно мое. Не знаю, как появляется что-то новое во мне и вокруг меня. Все это живет внутри, все это существовало веками, тысячелетиями. Я… мы не можем отделить это от нынешнего мира…

Катя замолчала, и молодой человек нетерпеливо вздохнул. Девушка снова не сдержалась и по щеке скатилась слезинка. Она улыбнулась.

- Мы умираем, потому что слишком слабы. Творить – тяжело.

- Откуда они взялись, ты знаешь?

- Конечно, знаю. – Улыбка стала еще грустнее, и на мгновение Петю пробрал озноб от той укоризны, что появилась в ее взгляде. – И ты знаешь, и все знают… - Она замолчала. Минуту или две Кристальное поле наполняли звук и пар их дыханий. Потом произнесла два слова, и голос был звонок, надрывист, будто кристален. Она сдерживалась, чтобы не зарыдать. – Земля плачет!

- Мы почти убили ее, Петя. То, что земля перестала родить, это не наказание планеты, это не экологическая катастрофа, это просто начало конца. Она умирает, и это – Катя снова дотронулась до кристалла, - это слёзы Земли. В предсмертных судорогах она вспоминает, как жила и творила. Через нас она показывает это живущим. Но как всегда – без толку. Мне так жаль, Петя! – Девушка не сдержалась, и губы скривились в приступе рыдания. – Мне так жаль, но я ничем не могу помочь ни вам, ни Ей… Я хочу лишь умереть, чтобы не видеть этого, не знать, не чувствовать…

Молодой человек отвернулся и прикрыл глаза ладонью. Горло сдавило щипцами боли. «Она сумасшедшая, просто еще одна сумасшедшая желтоглазая больная» - быстро подумал он и проморгал слезы.

- Ты ведь не напишешь об этом. – Услышал он голос Кати, ставший неестественно спокойным. – Тебе тоже слишком стыдно это писать.

- Пойдем. – Петя быстро направился к краю поля, не оглядываясь на приятельницу. Катя поспевала следом, продолжая шмыгать носом.

- Макс – кто он? – Заведя машину, Петя обернулся назад, чтобы проверить дорогу.

- Мы познакомились в институте. На третьем курсе поженились. Сейчас работает главным инженером в подразделении «Воздух+», обеспечивающей контроль над кондиционерами по Москве и области.

***

«Дополнительные озонирующие кондиционеры будут установлены на ключевых магистральных связках Четвертого транспортного кольца. – Такой новостью нас встретил глава администрации мэра Москвы, А.Степушин. Воздух во второй столице России не превышает допустимых норм загрязнений и может являться примером для других столиц мира. Дополнительные кондиционеры позволят уменьшить озоновый дефицит, а так же сократить вероятность солнечных ожогов. Тем не менее, А.Степушин порекомендовал не выезжать в центр города без респираторов, а лучше кислородных масок».

***

Петя больше не смотрел на бывшую одноклассницу, опасаясь встретиться с ней взглядом. Около двадцати минут они ехали молча. Катя смотрела в окно.

- Удивительно, что так мало машин.

- Да, пожалуй. – Тихо согласился Петя. - Кать, ты прости меня. – Помолчав, произнес он.

- За что? – Девушка растерянно посмотрела на приятеля.

- Да, за все. – Петя потупил взгляд и крепче сжал руль.

Продолжать он не собирался, было слишком тяжело. Просто ему было очень важно попросить прощения перед ней, Катькой. За то, что он будет жить, когда ее не станет; за то, что не напишет сказанного ей; за то, что боится ее и жалеет, хотя сам достоин жалости за свою трусость. Горло Пети сдавливала неведомая вина, и держать себя в руках было трудно. О том, что услышал, думать он не хотел. «Да, мы знаем… И что? Что мы можем изменить?» - Такие приблизительно были его мысли, когда Катя вскрикнула и уперлась руками в бардачок.

- Я поняла!

- Что? – Петя испуганно посмотрел на девушку.

- Останови! Я поняла! Да, останови же машину! – Катя схватила Петю за плечо. Он начал резко тормозить и съехал на обочину. Катя смотрела на него широко открытыми выразительными желтыми глазами. На мгновение он поймал себя на том, что действительно боится ее.

- Мы можем все изменить!

- Что изменить?

- Все! – Катя выбралась из машины и глубоко вдохнула. Буквально в двух километрах стояла одна из озонирующих кондиционных установок. – Ты понимаешь, мы такие же, как вы! Мы не изменились!

Петя неловко, будто в мыслях, прикоснулся к лицу, потом одернул руку и уставился на приятельницу. «Вот, теперь точно свихнулась» - говорил его взгляд, и Катя сморщила лоб.