Дмитрий Выковывается - Мастер клинков - Клинок выковывается (обновление 17.01.10)

- Ладно, пойти, что ли, в кузне, поработать, - прервал я молчание, наступившее после его слов, - Тарак на месте, Дарин?

- Каждый день про тебя вспоминал, - Дарин невольно улыбнулся, видимо, вспомнив что-то, - грозился по приезде завалить работой.

- Хочу размяться немного, да и успокаивает меня работа в кузне, - я встал и пошел переодеваться в свою рабочую одежду.

- А, Максимильян… - интонации голоса мастера Тарака заставили меня поежиться.

- Приветствую вас, мастер, - я протянул ему руку, которую он с удовольствием пожал. - Ну, где тут обещанная гора дел для меня? Так хочется поработать, аж руки зудят.

От такого вопроса мастера перекосило, и было видно, что его давно заготовленная обличительная речь потеряла весь свой смак.

- Там десяток подков надо сделать, - он мрачно на меня посмотрел, поскольку я лишил его удовольствия. - Я пока пойду со своими поговорю, а то пролетели мимо меня, как подземные демоны, даже не поздоровались. Чего опять стряслось, не знаешь?

- Не-а, - с абсолютно честным лицом ответил я.

- М-да, ну ладно, я пойду тогда, - мастер снял свой фартук и вышел из кузни.

Я глубоко вздохнул, втягивая в себя такие приятные запахи раскаленного металла и тлеющего угля.

- Эх, хорошо тут все таки, - улыбнулся я своим мыслям и, сняв с крючка свой фартук, подошел к наковальне, на которой лежал образец подковы, по которой нужно было сделать еще десяток. Подкова оказалась простой, без шипов, с обычной канавкой. Подобрав нужные инструменты, я выбрал из кучи лома куски железа, подходящего по структуре для предстоящей работы, и приступил к делу.

Металл под моим молотом давно уже стал пластичным и послушным, как у деда, когда мы с отцом помогали ему кузне. Все же, изо дня в день выполняя большой объем однообразной работы, да еще и при таком контроле качества готовой продукции, как у мастера Тарака, я волей-неволей совершенствовал свое мастерство. Конечно, мне бы хотелось ковать что-нибудь более существенное, чем вечные подковы, гвозди, топоры и прочую домашнюю и сельскохозяйственную утварь, но Тарак был неумолим.

- Пока не научишься обращаться с молотом, нечего тебе прикасаться к священному ритуалу, - отвечал он стандартной фразой на все мои просьбы научить ковать мечи или доспехи.

Тихо напевая себе под нос, я закончил отбухтовку внутренней кромки, выровнял едва видимые глазу неровности на уже готовой подкове, для того, чтобы Тарак не отправил мое изделие снова в кучу хлама.

- Ну вот, первая пошла, - подцепил я остывающую подкову и положил остывать, хватая клещами заготовку для второй. Поскольку теперь большинство простых изделий я делал с первого нагрева, то вторую подкову у меня получилась даже быстрее, чем первая, и ее я тоже отложил в сторону, к первой. Подхватив третью болванку, я уже начал было поворачиваться в сторону горна, когда мой, уже тренированный на ошибки глаз, заметил странное несоответствие в цвете первой, уже остывшей подковы.

- Блин, - я тихо выругался, беря в руку теплую подкову и разглядывая ее на свет, лившийся из открытой двери кузни. Подкова была черной, как будто ее горячей опустили в масло.

- Что за хрень такая? - я вертел подкову в руках, недоуменно разглядывая ей со всех сторон, но ничего не менялось, железяка свой цвет менять не собиралась.

"Начать третью, или подождать, пока и вторая остынет?", - подумал я и решил, что лучше немного потерять время, чем потом переделывать сразу три подковы.

Чем больше длилось ожидание, тем более хмурым становилось мое лицо, подкова по мере остывания все чернела и чернела.

- Может быть, железо какое-то необычное? - произнес я вслух. - Примеси там какие редкие в нем оказались? - но тут же сам себе ответил: - Тогда бы и температура нагрева была другой, и переход цветов накаливания отличался, а тут ведет себя, как обычно.

- Ладно, допустим, металл с неизвестными мне примесями. Чем гадать, лучше возьму другое железо и скую оставшийся урок из него, - ничего не придумав, решил я, и, разворошив кучу железного хлама, добыл из него кусок железа, выбрав совсем отличающееся по структуре от тех образцов, которые брал до того.

Быстро отковав подкову, я с трепетом уставился на нее, ожидая, пока она остынет.

- Меня прокляли, - пробормотал я, в прострации усевшись на мешок с углем, поскольку остывшая подкова, изготовленная из совсем другого по кондиции железа, чем первые две, также весело отливала чернотой.

С упорством человека, твердо уверенного в том, что он делает, я выбрал из кучи самое науглероженное железо и, потратив вдвое больше времени на самую тщательную проковку, положил ее остывать.