Кильдяшев Антон Евгеньевич

- Глупый бог, ты обяз-сал с-себя на мою победу, - она скинула свою личину, как змеиную кожу, теперь не пытаясь не шипеть, теряя своё искусственное обаяние. - Я наш-шла её ш-шатающ-щейся по коридорам моего тайного замка. Приз-снатьс-ся, я была удивлена её появлением. С-с тех пор я беру её с с-собой по вс-сему синему аду.

- Мотивация воевать может быть лучше любого оружия. - Ишума понял всю свою ошибку, медленно вглядываясь своими подслеповатыми глазами-шрамами в сущность Могелы, понимая, что за класс героя она получила. - Гуль, значит.

- Ты обязал с-себя выковать мне клинок. - Могела резко встала со стула, опрокинув его. - Я с-скажу когда.

- Не торопись, дорогуша, ты тоже обязала себя на кое-что. - Доспех указал рукой на богиню, принявшую личину змеи.

- Когда ты хочеш-шь, чтобы я ис-сполнила с-свой долг? - прошипела она.

- Прямо с-сейчас. - Спародировал богиню Оружейник, из шлема повалил ярко-красный, демонический огонь, создавая тонны дыма, устремляющегося в бесконечность потолка.

- Да будет так. - Богиня приняла свою прежнюю личину, как будто сбросив кожу, вернув себе своё обаяние. Она совершила пасс руками, из её ногтей появились нити, переплетающиеся меж собой. - С вашего разрешения, господин Великий Оружейник, голем.

Над столом нити переплелись, создав сферу. Ишума ожидал несколько секунд, позволяя нитям переплестись между собой ещё сильнее, затем, раскрыв шрам-рот и выпустив оттуда синеватый дым, влившийся в сферу пророкотал какие-то слова гулким эхом изнутри доспеха, отразившиеся в сфере в виде рун, сияющих красноватым светом.

Сфера отражала всё как зеркало, только богов не было видно. На полюсах сферы были нанесены руны, в переводе на имперский обозначающие "судьба", "любовь" и "смерть". Внезапно, изображение в шаре изменилось кардинально: появилась осенняя поляна с живописной грунтовой дорогой, близ развилки на которой, у столба с прибитыми к нему досками, на которых были написаны названия окрестных деревень и расстояние до них в километрах, стояли несколько сосен; земля под ними была усеяна гнилыми листьями и шишками, которые ела откуда-то взявшаяся здесь свинья. В удалении шла колонна солдат, громко шлёпая коваными сапогами по осенним лужам, ветер развевал лохмотья наёмников, принимаемых ими за одежду. Почти в самом конце колонны шли, взявшись за руки, Разенет и Ойрана.

-О, так он наш-шёл с-свою любовь? - Могела облизнула губы раздвоенным языком. - С-судьба, ткис-сь!

***

Войска под командованием генерала продвигались на юг, не встречая серьёзного сопротивления. Очевидно, враг заманивал наибольшие силы Империи в котёл, который затем предполагалось уничтожить. У Ойраны было много работы, так как всех медиков затребовали в полевой госпиталь, так что с Разенетом они почти не виделись. Разенет же экспериментировал с Агаэлем, всё быстрее и быстрее управляясь с ним: тренировочная кукла была вся изрезана так, что её нельзя больше было принять даже отдалённо за тренировочную куклу - скорее, за порванный мешок, наполненный сеном.

Параллельно, Разенет ковал свою кирасу, которую он намеревался выковать из грязного мифрила, смешав в определённом отношении мифрил и железо, отношение, которое он хотел найти экспериментально: брал компоненты и ковал небольшой кусок, проверял прочность и ковал другой кусочек. Некоторые экземпляры под правильным углом не пробивались из арбалета с пяти метров, но он имел большое отношение мифрила к железу, таким образом его бы не хватило на полноценную кирасу. В конце концов, он выковал свой панцирь с высоким цельнометаллическим воротником, закрывавшем шею и подбородок. Крепящий ремень опоясывал доспех, соединяя две половины, дополнительный закрепительный ремень протягивался от правого плеча до левой застёжки на талии сзади.

Видеться с Ойраной ему практически не удавалось - короткие рейды были весьма неудачны. Чёрный Ветер почему-то не использовали для рейдов на городки и незначительные замки, хотя отряд был доступен и полностью укомплектован, за исключением лекарей, отправленных на помощь ордену Инфирмарьеров, помогающие раненым с обеих сторон конфликта. Наконец, настало время битвы. Как и всегда, Ветеранов разместили на флангах, тяжёлую пехоту новичков поставили в центре построения в первых паре рядов, лёгкую в третьем и четвёртой, лучников отделили в отдельный отряд, которым командовал сам генерал Пентарийский. Поле боя старательно подготовили, благо было время: сделали несколько линий из разлитого горючего масла, поставили капканы и пороховые бочки под кустами, за корнями деревьев и в ямах; каждый лучник был проинструктирован о находящихся рядом с ним ловушках, чтобы добиться максимальной эффективности.