Кильдяшев Антон Евгеньевич

Залп арбалетов и луков накрыл добрую половину тварей, стоящих задом к стрелявшим, вторую половину, в панике убегавшую в паутину и шипящую из неё на своих убийц, уже не скалясь от уха до уха, ловили сетями и забивали дубинками или просто стреляли из стрелкового оружия. Эти демоны, хоть и плетущие паутину, не ловили жертву в них, а прятались в ней, нанося внезапные удары и снова прячась, отступая глубже и глубже.

Отряд Жернова сердечно благодарил своего спасителя, Разенет же отвечал, что просто почуял, что подмога им не помешает. Собрав бочку их паутины, использующейся в магии как реагент или катализатор, отряд отправился в путь дальше на юг. Разенет по пути посетил посёлок, в котором он агитировал людей присоединиться к его демоноборческому отряду, хвалясь уничтожением логова паукообразных тварей. Неудивительно, что многие потеряли своих близких из-за этих тварей, ведь деревня находилась всего в паре километров от их логова, расплодившись так именно из-за достатка пищи. Полтора десятка человек присоединились к отряду. От них требовалось присягнуть на верность Разенету и пожертвовать в отряд некоторые несущественные пожитки, что они и сделали. Староста деревни же подарил спасителям пару мешков кофейных зёрен и несколько бочонков прессованной шолтан-травы, которые можно было неплохо продать. Разенет сначала отказывался от подарков, ссылаясь на отсутствие места в телегах, но, когда староста сказал, что подарит ещё одну телегу для этих целей, Разенету пришлось взять подарки.

Некоторые из солдат, как и Жернов, раньше работали на инквизицию и знали виды самых часто встречающихся демонов: арахнатиды, упомянутые ранее, сложноотличимые друг от друга завриды и рептилоиды, суккубы, инкубы, импы, мантикоры, сфинксы, липеры, шаркиды, туманоподобные москитосы и кричащие хищные растения мандрагоры, вот весьма неполный перечень демонов, встреченных за полгода охоты на демонов. Неясно было, как известия о них не достигали властей и они не посылали отряды расправляться с демонами, но это давало деньги и рекрутов Разенету и его Пожирателям Демонов, а также, что намного более важно, популярность и славу, с которыми мог поспорить единолично побеждающий в войне генерал или герой из легенд; не каждый король обладает столь большой славой, как любимец народа.

***

Разенет находился в длинном зале, конец которого был почти не видим, к которому вела красная ковровая дорожка с широкой золотой полосой по бокам ковра; с обоих сторон от дорожки находились переливающиеся всеми цветами радуги колонны, но в которых преобладал синий цвет и его оттенки, как будто Разенету сзади в спину светили через калейдоскоп сильной лампой, потому что рисунок на всех колоннах дополнял друг друга, с какой бы стороны он не смотрел на них, картинка была одна. Вообще, весь зал как будто состоял из синего цвета, даже потолок, в который, как думал Разенет, упирались колонны, что терялись из поля зрения где-то на расстоянии пяти метров, будто растаяв в воздухе, но которые там были, потому что их не могло там не быть. Стены колыхались, горели синим пламени и голубоватой дымкой стекали к полу, без какой-либо закономерности в них были вырезаны окна, за которыми были видны другие коридоры с разных ракурсов, по котором проходили странные существа: в одном было видно приближающегося почтичеловека, у которого вместо головы находился один большой глаз, в другой было видно маленького белого паука, но на огромных, очень длинных ногах, из-за которых он и был виден в окне, как будто подвешенной перед этим пауком; в окне на другой стороне зала были видны все его ноги с другого ракурса. Разенет захотел передвинуться в другой конец этого зала, и, удивительно для Разенета, он внезапно оказался там. Дверь была металлической, чуть большей, чем требуется нормальному человеку и запертой с этой стороны на три громадных засова вверху, посередине и внизу, и маленькую цепочку чуть выше середины. Разенет долго колебался и осматривал зал, так же внезапно перепрыгивая с места на места по залу, пытался вылезти в окно, но не мог пролезть в них: руки проходили, но что-то не пускало дальше; не получалось и пролезть ни головой, ни ногами, ни задницей вперёд. В конце концов, осознав неизбежность этого, он подумал об открытии засовов. Он тут же оказался перед дверью, засовы сами открылись, грохоча на весь зал, поддежанные эхом, но Разенет остановил поток мыслей, и открыл дверь не снимая цепи. Он увидел глубочайшую темноту, которая звала, притягивала и пугала одновременно, она была его матерью, отцом, Дилой, Аври и Фели одновременно.