Аександр Рудазов - Дети судного Часа

Однако мана на этом закончилась. На четыре боевых заклятия, Исцеление и Личную Защиту Креол израсходовал все, что восстановилось за ночь, и опять остался пуст, как кошель транжиры.

Разлетевшееся по поляне мясо гурустека собирали битый час. Глядя на окровавленные, испачканные в скони куски, Ванесса с сомнением произнесла:

– Что-то мне не особенно хочется это есть. Как-то оно странно пахнет. Оно так и должно пахнуть?

– Вкус у гурушатины специфический, это верно, – пожал плечами Моргнеуморос. – Но она хотя бы не ядовита.

– Это, конечно, утешает…

– Ничего, вымочим в уксусе – пальчики оближете.

– Так у нас же нет уксуса… или его вы тоже достанете из какой-нибудь дыры?

– Достану. Вы, главное, внимательно смотрите по сторонам и, если увидите на деревьях белые лианы, – скажите мне. Это хайгонская лоза – если знать секрет, из нее можно сделать вполне сносный уксус…

Переход через костяную тайгу занял три с половиной дня. Питались в основном гурушатиной – жареной, тушеной, печеной. Обдирали окостеневшую кору с деревьев, варили похлебку из заболони, вымачивали мясо в самодельном уксусе. Моргнеуморос еще дважды находил прогалины с зарывшимися на лето коломенками. Животы активно требовали чего-нибудь более питательного, но с голоду никто не умер – и это главное.

На второе утро Креол разыскал в уютной ложбинке целый выводок грибов и успел сожрать примерно половину. Потом Моргнеуморос опознал в его завтраке поганку «Белая Смерть», и маг раздраженно сунул в рот два пальца. Выблевав большую часть съеденного, он принялся готовить эликсир против ядовитых грибов, однако самочувствие даже не думало ухудшаться. Приглядевшись повнимательнее, Моргнеуморос объявил, что это вовсе не поганка, а редчайший деликатесный шампиньон, почти неотличимый от «Белой Смерти». Услышав это, Креол сказал в адрес мутанта несколько шумерских слов, но доедать грибы отказался.

На третью ночь произошло столкновение с какими-то мутантами. Твари, похожие на тощих черных обезьян с длиннющими когтями и зубами-иглами, нападали дважды: первый раз – сразу после полуночи, второй – уже под утро. Сначала их было совсем немного, трое или четверо – они сбежали, когда лазер Моргнеумороса рассек одного пополам. Зато повторное нападение они произвели целой оравой – дюжины полторы, если не две. Лод Гвэйдеон рубился с ними самозабвенно, даже не пытаясь скрывать удовольствие, – и не успокоился, пока не покончил с последним.

А к вечеру четвертого дня взору путешественников предстал Великий Разлом. Громадный, глубочайший, широчайший каньон, рассекающий Хайгонду надвое. Когда над миром грянул Судный Час, когда материки трескались, ломались и погружались на дно морское, Хайгонда пострадала относительно мало. Однако в самом узком ее месте пролегла колоссальная трещина – словно шарахнули топором космических размеров.

На протяжении последних ста лет Великий Разлом все расширялся и расширялся – сейчас его ширина превышает пять километров, и противоположный край едва виднеется на горизонте. Пока еще это просто каньон, но рано или поздно в него хлынет океан, и Великий Разлом превратится в длиннющий пролив, а большой материк – в два маленьких.

Иномиряне очень долго стояли на краю бесконечной пропасти, глядя в молочно-белый туман, застилающий все вокруг. Дна разглядеть так и не удалось, другую сторону – только мельком, очень смутно.

– Ничего так канавка… – уважительно произнесла Ванесса.

– Бьюсь об заклад, я смогу через нее перепрыгнуть, – самоуверенно заявил Креол.

– Перепрыгнуть? – скептически переспросил Моргнеуморос.

– Или перелететь. Я хорошо летаю.

– Был бы у меня мой мешок с ветром, я бы тоже перелетела… – проворчала Ванесса.

– Ну, тебя я могу перетащить на спине… – задумался Креол. – А вот вы двое…

Маг по очереди осмотрел лода Гвэйдеона и майора Моргнеумороса и покачал головой. Одно дело – тащить на спине стройную худенькую девушку, и совсем другое – двух атлетического сложения мужчин. Один из которых к тому же в доспехах.

– А как у вас тут обычно перебираются через эту трещинку? – спросила Вон Моргнеумороса. – По воздуху можно как-нибудь?

– По воздуху нереально, – пожал плечами тот. – Летательных аппаратов почти не осталось… да и работают они теперь плохо. Слишком много скони в воздухе. Но через Великий Разлом есть подземные переходы.

– А они близко?

– Ближайший – в часе пути отсюда. Я вас именно к нему и веду.