Сергей Кургинян - Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча

Фильшин полагал, что Гиббонс намерен потратить доллары "на насыщение советского рынка" 700 000 тонн мяса, 300 000 тонн масла и прочими высококачественными западными товарами. Кроме того, Гиббонс должен был "инвестировать и реинвестировать в советскую экономику недавно приобретенные им рубли".

Однако и тексте соглашения не было ни одного соответствующего пункта: кроме весьма расплывчатых "посулов" насчет поставок продовольствия, Гиббонс ничего подобного не обещал. На допросе он заявил, что единственной его целью было заполучить деньги.

Последней каплей, переполнившей чашу, стало выясненное Генеральным прокурором обстоятельство: оказалось, что Гиббонс – профессиональный мошенник, разыскиваемый Интерполом по выданному английскими органами правосудия ордеру на его арест за контрабандную продажу Советскому Союзу самой совершенной телекамеры ("Имакам"-790), делающей 10 миллионов снимков в секунду.

Мысль, что самые высокие российские руководители могли пойти на такое грубое надувательство, казалась настолько невероятной, что многие подумали, будто за всем этим стоит КГБ. Подозрения усилились, когда решительный премьер-министр Павлов приказал изъять все советские 50- и 100-рублевые банкноты и возложил вину за историю с Гиббонсом на правительство Ельцина.

Павлов утверждал, что его приказ был направлен вовсе не на сокращение сбережений граждан, хотя едва не привел именно к этому результату. Подлинной его целью было приостановить массированную утечку рублей на Запад и блокировать "поток грязных денег", поступавших в страну.

Нетрудно догадаться, что коммунистический премьер сразу же заговорил о каком-то империалистическом заговоре. Павлов утверждал, что западные банки вступили в сговор с целью свергнуть Горбачева и дестабилизировать советскую экономику. Это обвинение было отвергнуто западными дипломатами, назвавшими его "глупостью" или "навязчивым бредом". Но Павлов был не прав только наполовину. Заговорщикам не нужна была голова Горбачева. Им нужны были деньги. Нет никаких сомнений в том, что на протяжении 1991 г. огромные суммы советских денег по разным каналам утекали из СССР. Изъятие денег на таможнях возросло на 200 процентов, признавал сам руководитель советской таможенной службы. Шли разговоры о том, что обанкротившиеся коммунисты – коллеги Павлова вывозили валюту и золото тоннами с помощью Аэрофлота. Но и группа Ельцина пыталась обменять 500 миллиардов рублей на доллары не вполне ясного "происхождения", что и было установлено парламентской комиссией.

Это делалось не обязательно в корыстных целях. Такова была политика правительства. Очевидно, российские руководители не подозревали, что внешний мир кишит акулами.

Борис Ельцин лично дал разрешение премьер-министру Силаеву совершать такие сделки на "черном рынке". Он даже сказал в парламенте: "Пожалуй, можно порекомендовать контролируемую и ограниченную продажу рублей нашим иностранным гостям". Когда вся эта история раскрылась, заместитель премьер-министра из ельцинского правительства не только не был наказан, а получил назначение на пост министра внешнеэкономических связей России.

Фильшин все еще продолжает доказывать, что сделка с Гиббонсом была своеобразной "разновидностью "плана Маршалла" и даже претендует на роль "идеолога" подобной политики на "черном рынке", проведение которой он считает единственным для России выходом из положения. Лондонская газета "Индепендент" писала, что "разработанный Фильшиным план продажи фантастических сумм был своего рода гвоздем всех программ и реформ российского правительства, пока не наступил коллапс".

Как бы там ни было, а одна из этих фантасмагорических сделок все-таки состоялась. Российское правительство, судя по всему, не отказалось от грязного предложения Гиббонса, даже потеряв самого Гиббонса. Не прошло и пяти дней после ареста мошенника в Москве, как заместитель министра торговли Владимир Козлов встретился в Цюрихе с одной транснациональной рабочей группой.

Цюрихская встреча началась 28 января 1991 г. и продолжалась до первых чисел марта. Тут на сцену вышли еще девять или десять русских, а также друг Гиббонса – некий Пирсон, меньше чем за неделю до этого задержанный в московском аэропорту Шереметьево с чемоданчиком, в котором был обнаружен один экземпляр контракта, заключенного с Гиббонсом. Остальными участниками встречи были: южноафриканский партнер Гиббонса, одна английская чета, два израильтянина советского происхождения, пара-другая эмиссаров итальянско-амсриканской и русско-американской организованной преступности и таинственный господин по имени Омар Хан, считавшийся одним из наиболее богатых покупателей. Там были представлены также всякие сомнительные посреднические компании, предположительно контролировавшие капиталовложения, предназначавшиеся для этой сделки: "Индастриэл энд Консьюмер Комершл Броукерс корп." (новое название гиббонсовской "Доув Трейдинг"), цюрихская "Голден Игл", "Ван Линч" из Найтсбриджа, женевская "Эуросин" и нью-йоркская "Балатон", выступавшая в поддержку "Нью Рипаблик Груп" Лео Ванты (той самой, что имела в Австрии капитал – целых 500 долларов). Джек Тремонти и Е.Мартин Гудевич представляли там "Нью Рипаблик" и мир американской организованной преступности.