Рдг. Братишки - Андрей Негривода

- Не может он - «скворечник» в спине не дает…

Удивительно, но этой горстке удалось сделать невозможное - они зажали атакующих под перекрестным огнем в такие клещи, что по склону уже вообще никто, не то, чтобы не бегал, а даже не ползал - «духи» вжали головы в землю…

И по этим, распластавшимся «мишеням» с другого, дальнего склона «редко, но метко» пухкала СВД…

- Бах! Бах, Засранец! Живой, чертяка! - Заорал радостно Медведь.

Цыбуля вопросительно-радостно глянул на Игоря, словно искал подтверждение своей догадке:

- Он?!

- Наверняка он - других здесь быть не может! Выжил, узкоглазый!

- Ну, бля, мать его! Расскажу кому дома - не пове…

И прилег щекой на приклад РПК…

- Да и мне не поверят! Из такой говнотерки выскочить! На это только Рашид и способен! Как думаешь, Цыба? - И тишина в ответ. - Че молчишь, «младшой», спать рановато…

И дернул на себя за рукав куртки… …В самом центре лба младшего сержанта чернела небольшая дырочка, а из нее сбегал скупой алый ручеек, спускаясь к кончику носа…

Наверное, глупая, шальная пуля нашла свою жертву уже на самом излете…

Ах, какого дружка потерял я в бою.

Нам проклятая пыль забивала глаза

И горел БТР… В небе, как стрекоза, вертолет…

И, как голос из прошлого, выкрик: «Вперед!»,

Словно нерв… Оборвался до боли натянутый нерв

И со склона пошла ему пуля навстречу в полет…

…А потом прилетели «крокодилы» и перепахали НУРСАМи ближайшие склоны. А еще, через минут десять появились транспортные «мишки», только сесть им оказалось негде - большой уклон…

Пилоты связались с Грибом. Сказали, что в паре километров от кишлака есть подходящая площадка… И Гриб и повел взвод к «вертушкам»…

Они тогда на себе выносили всех, кто еще дышал… А на склонах «духи» - все горы НУРСАМи не обработаешь, понятное дело…

Медведь молотил, когда из РПК, когда из АГСа, прикрывая отходивший взод… А когда он их уже перестал доставать, взвод встретили «каскадеры»…

Они тогда успели… Спасибо им. Если бы не они - до «летунов» никто не добрался бы… Гриб тогда еще двоих «потерял» «грузом 300», да двое уже в «вертушках» «дошли»… Такие дела…

А вот сам прапорщик Барзов… …Жгучая, животная ярость охватила Игоря после гибели Цыбы. Ему нравился этот независимый, надежный как скала «щирий українець», толковый и рассудительный. И не появись в бригаде Бах, «замком» Медведь назначил бы именно его, Василия Цыбульского…

- С-суки! Суки-и!!! - Орал Игорь во все горло. - Гады-ы!

И в каком-то исступлении все стрелял и стрелял, прикрывая огнем свой израненный взвод…

А потом раздался взрыв, и все провалилось в пустоту… …Он очнулся оттого, что кто-то волок его тело. Нестерпимо болело где-то внизу живота, а в сапогах было до безобразия мокро…

Солнце уже давно перевалило за свой зенит и медленно спускалось к Гиндкушским скалам, высокое, но такое близкое небо, а в нем опять жаворонок. И тишина. Словно и небыло вовсе этой войны…

Хотя…

Абсолютной тишины все же не было… Кто-то натужно сопел перетаскивая тело Медведя и, скорее всего, ругался, судя по интонации, полушепотом на каком-то незнакомом языке, очень напоминающий фарси.

- Ты кто? - Прохрипел Игорь.

- Тихо! - Приказал знакомый голос, но Медведь не узнал его хозяина.

- Кто ты? - Прошептал он еще раз.

- Своих не узнаешь? Обидно! - В его поле зрения вплыло лицо Баха.

- Рашид…

- Я, командир… А кто еще твою тушу вынести смог бы? Отожрался ты на казенных харчах, дорогой…

- Взвод?

- Их сняла наша «кавалерия»…

- Хорошо… Время? - 16.50. Нас ищут «духи»… Им теперь хоть кого взять хочется, чтобы отыграться…

- Далеко они?

- Рядом, Игорь, совсем рядом… Если не помолчишь - найдут…

- Сильно меня? - Совсем уж тихо прошептал Игорь.

- Честно? - Рашид заглянул в глаза своего командира.

- Говори!

- Я когда тебя нашел, поклялся, что вынесу любого, даже «грузом 200»…

- Куда?

- Бок, бедро… Разворотило… Осколок, должно быть…

- Это наши «крокодилы» по склонам «чесали»…

- Т-ш-ш! - Приложил Рашид палец к губам и посмотрел куда-то в сторону.

Там, метрах в пятидесяти, шли афганцы. Шли очень медленно, но целенаправленно и как-то неотвратимо. Шли по следу. И Рашид это понял, бросив случайный взгляд на камни, по которым он совсем недавно проволок Медведя. Редкие, но большие и ярко-красные капли горели семафором на серых камнях…