Сергей ЛУКЬЯНЕНКО - Мелкий дозор

— Только не начни стрелять без нужды, — улыбается Антон.

— Не начну. Да что вы, право! Обидно даже…

— Умный мальчик. — Ольга целует меня з макушку. От нее пахнет духами — сладкими, жаркими. — Все, вперед, в тренажер!

Я вздыхаю и иду к трубе. Она короткая — всего два метра. Это если снаружи. Если забраться в нее — куда длиннее…

— Уверен, что кроссовки не нужны? — интересуется Ольга.

— Я лучше в шортах и босиком, — отвечаю я. — Так удобнее, чес слово!

Уже находясь в трубе, слышу голос Антона:

— Хочешь, позвоню твоим родителям? Или, лучше, заеду к ним?

— Не надо, — глядя на далекий кружок света впереди, откликаюсь я. — У меня папа поздно придет, они объект сдают. А мама сегодня в ночную смену.

— Я сказал, что ты электрик, — признался я.

— Электрик? — отец засмеялся не сразу. Некоторое время обдумывал мои слова, потом улыбнулся. — Почему?

— Ну… раз они называют себя Светлыми… Свет, электричество, как-то созвучно… подсознательно настраивает на доверие.

— Разумно, — кивнул отец. — Наивно, но может и работать. Все-таки они тоже люди. Пускай и иные.

— Так ты мне веришь, папа? — прямо спросил я.

— Да.

Мы гуляли в парке. Вообще-то я не люблю гулять просто так, бесцельно. Уж лучше с друзьями. Но разговор был слишком серьезным.

— Почему? — не унимался я. — Если рассуждать разумно, то я фантазирую, будто маленький. Ко мне на улице подошел человек и заявил, что он волшебник, что я тоже будущий волшебник, и сейчас мы вместе войдем в Сумрак…

— Извини, но прежде чем ответить, я тоже кое-что спрошу. Твоя первая мысль?

— Маньяк-извращенец, конечно. «Мальчик, я отведу тебя в Сумрак…» Тьфу.

— Почему же ты продолжил разговор?

— Место было вполне безопасное. Возле метро, очень много людей. Какие-то пацаны тусовались, пиво пили, их человек двадцать было, и им хотелось подраться. Надо быть самоубийцей, чтобы в таком месте пристать к ребенку. Я стоял так, что он не мог меня схватить, и в любой момент мог позвать на помощь.

— Разумно. — Отец, прищурившись, посмотрел на ограду парка, за которой плавно катилась черная «Волга». Водитель у папы замечательный, машина шла с нашей скоростью, как приклеенная. — Хорошо, Виктор. Я доволен тобой.

— Спасибо, папа.

— Я верю твоим словам, потому что мы знаем о существовании Иных.

Внутри у меня что-то вздрогнуло. Взаправду! Все это действительно взаправду!

— И у нас, и у американцев, и у других крупных служб есть свои люди… ну, или Иные, в так называемых Дозорах. Иногда случается так, что Иные вербуют наших сотрудников… и, как правило, те подают докладную о случившемся. Так что мы знаем, давно уже знаем о существовании параллельной ветви человечества: магов, оборотней, вампиров. Но я никогда не думал, что мой собственный сын… — Отец замолчал.

— Папа, я все сделаю как надо…

— Да ничего не надо, — отмахнулся он. — Будешь ходить… в ихний Хогвартс… учиться магии и чародейству.

Когда папа начинает коверкать слова и говорить «ихний», или «ложить», или «приехамши», или нарочно неправильно ставит ударение — это значит, что он всерьез разволновался. Я это знаю. И он знает, что я знаю. Время экономится, и не надо ничего лишнего говорить.

— Но если надо что-то узнать…

— Виктор, информация не бывает лишней. Но основная задача наших людей в Дозорах… Предположи?

Я подумал и сказал:

— Что-то очень странное. Не навредить Иным… не разведать их тайны… Дозоры — это вроде как их спецслужба, которая охраняет людей от Иных…

— Очень разумно, — произнес папа. И я понял по голосу, что он мной гордится.

— Если наши миры соприкоснутся — то это будет вредно для всех, — продолжил я. — И для Иных… и для нас, наверное. Я думаю, что наши заняты тем же самым, что и Дозоры. Препятствуют разглашению информации.

— Разумно, — согласился папа. — Да, Виктор. Именно так. Это наш маленький, человеческий дозор. Есть Дозоры со стороны Иных… Хотя, если честно, я назвал бы их двумя отделениями одного Дозора. А есть и наш Дозор.

— Мелкий, — невесело пошутил я,

— Отставить нюни, — велел папа. — Молодость — тот недостаток, который проходит. А то, что ты выглядишь несколько инфантильно, — он никогда не старался смягчить выражения, — так это огромный плюс. Для людей нашей с тобой профессии. Внушает доверие и заставляет недооценивать. Ты и дальше веди себя как ребенок.

— Смешно. — Я развел руками. — Вроде как я их обманул. Проник в их тайны. А получается — буду делать то же самое, что и они!