Силовой вариант 2

Эмир был лет пятидесяти, может, побольше. Заросший бородой, в местной, не совсем чистой одежде, с пронзительным взглядом. Полковник знал, что гостя здесь убить не могут, подождут, пока он покинет дом - и потому смело ступил за порог.

- Именем Аллаха, приветствую вас в своем доме... - сказал эмир

- Да пошлет Аллах удачу вашему дому - поблагодарил полковник

Вместе с эмиром были его люди, то ли родственники, то ли приближенные боевики. Они смотрели на белых и из их глаз сочилась ненависть...

- Я прибыл издалека, я и мои люди - сказал подполковник Корви заранее заготовленную фразу - но я знаю о беде, постигшей ваш народ. Американский народ всецело на стороне Пакистана и верит в великое будущее вашей страны...

Эмир что-то проворчал. Подполковник Корви наивно ошибся, приветствие пошло совсем "не в кассу". Местные исламисты - недолюбливали государство Пакистан, недолюбливали пакистанскую армию. Особенно их ненавидели здесь, в зоне племен, которую Зия уль Хак в свое время приказал усмирять химическим оружием. Но эмир был опытным и хитрым человеком, он прекрасно знал, что Америка - это деньги и поэтому придержал свое мнение при себе...

- Хвала Аллаху, он послал нам сегодня богатый стол. Прошу к столу...

Несколько человек - стояли во дворе, сгрудившись плотной кучкой. Среди них - был и настоящий хозяин этого дома и эмир местных муджахеддинов...

- Когда плов ели, главный у кяффиров сначала бросил мясо собаке. - сказал бородатый и в глазах его тлела ненависть, одинаковая, что к шурави, что к амрикаям, к любым неверным - Подождал. И только потом стал есть...

Бывший командир моджахедов провел ладонями по лицу, совершая вуду, омовение. Это было одним из способов символической защиты от шайтана

- Шайтана не испортишь....

- Аллаху Акбар! - сказали все присутствующие в комнате, и тоже совершили вуду

- И среди них были шурави.

- Шурави? - заинтересовался эмир - как ты это понял?

- Они говорили на языке шурави. Я немного знаю этот язык.

- Да... - подтвердил второй моджахед, вставший на джихад в восемьдесят четвертом и еще живой - Абу прав, это были шурави.

- Сколько было шурави? - поинтересовался эмир

- Четверо, эфенди. Четверо шурави, один амрикай.

- Они выставили посты?

- Да, эфенди - сказал другой боевик, чьтя борода не могла скрыть ни чудовищный шрам ни пустую глазницу (результат ракетного удара шурави) - один из них постоянно дежурит на крыше. Прикажете атаковать ночью?

Эмир Муса напряженно думал. С одной стороны - пятеро кяффиров есть пятеро кяффиров. Кяффиры предали их, те, кто им поверил - полег в Афганистане. Правильно говорится - не берите друзей из кяффиров, они друзья друг другу. Но с другой стороны полковник Рушани связан и с силами ООН и с оставшимися на службе военными частями. За него вписывались серьезные люди, он и рад бы им отказать - да не мог. А в нынешних условиях беспредела - это серьезно и беспредел - он в обе стороны работает. Если раньше какие-то переговоры вели - то сейчас подтянут артиллерию и накроют снарядами.

- Я слышал, что они собираются идти к русским?

- Это так, эфенди...

- Не нужно ничего делать. Те, кто идут на сторону шурави - обычно не возвращаются. Аллах покарает кяффиров руками шурави, одни неверные будут убивать других неверных, на радость нам, правоверным.

- Иншалла...

- Дать им проводника, эмир? - поинтересовался один из моджахедов

- Дай. А лучше - иди сам и посмотри, что они будут делать. Амрикаи - умные, но мы будем использовать их для того, чтобы сокрушить шурави. А потом - мы принесем Аллаху оставшихся амрикаев.

- Аллаху Акбар!

Проводник пришел на другое утро, они договорились обо всем за столом. К их удивлению - это был один из тех муджахеддинов, с которыми они вчера преломили хлеб. У него на ногах были русские десантные полусапоги, что выдавало опытного проводника - все проводники носили русскую обувь. Он был одет как моджахед, на поясе - рация, за спиной - длинноствольный Энфильд, по виду совсем новый, индийского завода в Ишрапуре. Моджахеды все больше переходили на него - требует куда меньше боеприпасов, чем Калашников, стреляет намного дальше и кладет наверняка и насмерть...

Он уселся на тоненьком, замызганном ковре, который ему смогли предложить в гостевом доме, благодарно, обеими руками принял чашку чая*.

Аллах свидетель, не далее как позавчера вечером я видел в Карачи Абу-хана... - начал разговор полковник - и он сказал мне, что на этой стороне границы нет лучше проводника чем ты, Мирам-эфенди. Он сказал, что ты подобен тени, исчезающей с рассветом