Сборная команда СССР по хоккею

Виктор Васильевич Тихонов говорил, в частности, о своих просчетах в определении стратегии года, о недостаточной своей решительности при обновлении команды сразу после успеха в Сараево. Специалистов беспокоил тогда (как, впрочем, и сегодня) и явно ограниченный круг хоккеистов высшего класса, настораживала и такая «частность»: многие наши ведущие мастера уже много лет уступают своим главным соперникам по внешним физическим показателям (росту, весу).

Но вернемся к миллионам тех, кому полуночное бдение у экранов телевизоров в дни решающих матчей чемпионата мира в Праге принесло одни огорчения. Суть и направленность десятков писем, опубликованных на страницах разных изданий, их настроение выразило - с определенной, правда, иронией - письмо одного из читателей газеты «Созетский спорт». Подметив некоторую, ну, скажем, неадекватность реакции болельщиков самому событию, любитель спорта из украинского города Кривой Рог И. Жовна писал: «Непобедимых команд нет. А у нас после любого поражения такой бум начинается. Все плохо, все не так: и чемпионат (страны - авт.) неинтересный, и правила переходов (из клуба в клуб - авт.) несовершенные, и тактика неправильная, и хоккеисты недостаточно тренированы…»

Спустя месяц после пражского хоккейного чемпионата, в начале июня, советских болельщиков ждало еще одно огорчение. Сборная СССР по футболу уступила в отборочном матче чемпионата мира команде Дании. Комментируя результат этой встречи, известный тренер Николай Глебов писал в «Комсомольской правде»: «От поражений в спорте никто не застрахован. Но проигрыш проигрышу рознь. Если команда уступает соперникам в равной, острой борьбе, когда ей не хватает просто немного турнирного счастья, никто, пожалуй, не осмелится критиковать проигравших. Бывают, однако, поражения, после которых обидно вдвойне: и проиграли, и игры достойной не показали. Так, к сожалению, было в Копенгагене, в матче, который требовал от наших футболистов полной отдачи сил…»

Разумные размышления. Но к нашему хоккею они, кажется, неприменимы.

«Уступили сопернику в равной, острой борьбе…» Именно так проходили поединки, в которых сборная СССР потерпела два поражения. Не случайно один из крупнейших специалистов мирового хоккея Владимир Костка, возглавлявший в свое время национальную команду Чехословакии, подчеркивал после пражского чемпионата, что сборная СССР «имеет самые высокие мировые параметры и играет в хоккей, невиданный в мире». Именно потому, пояснял Костка, его соотечественники избрали «тактику сильной оборонной игры и быстрых контратак». Канадские специалисты тоже подчеркивали, что, играя с нашей командой, они «не могут ввязаться в скоростную игру»: оттого-то их команда заняла оборону и ждала возможностей для прорыва.

Сборная СССР осталась на чемпионате третьей, но свой высокий авторитет в мире хоккея не утратила.

Однако для неудач хоккеистов, с точки зрения наших болельщиков, не может быть никаких объяснений и тем более оправданий.

В связи с критическими замечаниями в адрес хоккеистов сборной и их тренеров у многих любителей спорта возникает вопрос: а есть ли у руководителей команды право на эксперимент, поиск, право на неудачу в тех или иных соревнованиях? Тем более в таких турнирах, как Приз «Известий» или Кубок Швеции, которые можно (да и нужно!) рассматривать прежде всего как промежуточный этап, как форму подготовки команды к самым ответственным и престижным чемпионатам. К Олимпийским играм или первенству мира.

Позвольте параллель с шахматами.

Разве есть что-то предосудительное в действиях шахматиста, жертвующего пешку, вторую, даже фигуру, а порой и не одну, ради конечной цели - мата королю соперника? Так почему бы и хоккеистам (футболистам, баскетболистам) не решиться на такую жертву? Почему бы, вводя в сборную молодых игроков, не уступить - конечно, не обязательно! - победу в каком-то турнире?

В том же номере «Советского спорта», в котором напечатано было письмо болельщика из Кривого Рога, опубликовали и очерк о двукратном олимпийском чемпионе метателе молота Юрии Седых. Летом 1984 года он установил один из самых замечательных мировых рекордов- его снаряд пролетел 86 м 34 см. Юрий рассказывает: «Тот, кто следит за моими выступлениями в последние 10 лет, знает, что так называемые пики спортивной формы у меня приходились на олимпийские сезоны. А в промежутках между ними мы с тренером… занимались экспериментированием, поисками новых вариантов техники броска, средств подготовки и так далее».