Русская Жизнь 14.03.08 Европа

Но неожиданно (в этом-то и интерес) читаешь у еще одной якутской барышни: «Классовый враг - когда врагом является не один человек, а целый класс (напр., буржуазия, аристократия). Космополитизм - явление, когда человек не испытывает дискомфорта, живя в другой стране, "человек мира". Невыездной - человек, которому отказано в выезде в капиталистические (иногда и в коммунистические) страны».

И не скажешь, что родилась Алена Соколова в год конца советской власти.

Окаменевшие волны когда-то опасного для жизни и свободы языка.

Самое интересное - следить за тем, как грозным советским эвфемизмам, испакощенным, «заточенным», как сегодня выражаются, на специально советское значение словам возвращается почти детскими руками их буквальный смысл. «Высшая мера социальной защиты - не встречала; возможно, наилучшая защита от притеснений, несоблюдения законов», «страховка», «защищание человека телохранителями, милицией и т. п.», «самая лучшая защита общества»; «люди принимают хоть какие-то меры, чтобы вас защитить». У очень немногих проступило давнее, удаленное от них прошлое (не семейная ли память?): «Самая страшная мера защиты социальной группы», или, наконец, «расстрел» (Куннэйэ Харитонова из Якутска).

«Спекулянт - бандит советского прошлого» - опять Маша Барабанова из Якутска. И ее землячки, шестиклассницы и десятиклассницы, - «человек, который тебя игнорирует», «который делает все, чтобы не работать». Нехороший такой. И еще - «зачинщик». А в Горном Улусе - вообще «пьющий человек».

К филфаку Якутского университета - счет другой, чем к школьникам. Надо бы знать язык распавшейся цивилизации - изучать ее так, как изучают завершившуюся культуру. На филфаке красный уголок трактуют как «место пребывания большевиков» - это уже инфантилизм (и то и дело возникает у юных филологов уже знакомый по школам Алтая и Алтайского края «живой уголок», заставляя колебаться - может, это я уже чего-то недопонимаю?..).

Приятно поражают определения, за которыми встает довольно стройная система воззрений на советское прошлое, чем не могут похвастаться сегодняшние авторы учебников истории (да, пожалуй, и на современность такая барышня глядит трезвее многих поживших на свете мужчин): «Антисоветская агитация - любая агитация, не соответствующая политике государства, партии. Классовый враг: враг - это почти любой, ведущий отличный от общепринятого образ жизни. Красный уголок - место, посвященное Ленину, партии, Октябрю. Невыездной - по политическим причинам запретили выезжать за границу. Спекулянт - человек, перепродававший товары с наценкой» - здесь само прошедшее время причастия ясно говорит о понимании того, что это - дела давно минувших дней. А в другой студенческой же работе видно как раз сегодняшнее время, в котором это слово стало анахронизмом: «Спекулянт - частный предприниматель, коммерсант, как мы называем их сейчас». Смена эпох уложилась в несколько слов дефиниции.

«Можно ли употреблять в журналистской речи без кавычек или какого-либо иного способа дистанцирования слова военного жаргона - зачистка, зеленка? Почему?»

Коротко и внятно ответила про зачистку тринадцатилетняя алтайка Гита из Чемала - «звучит неприятно». Почувствовала, что про людей, кем бы они ни были, про их мозги, размазанные после зачистки по стене, нельзя говорить так запросто - не в боевой обстановке с ее особым обиходом, а с общего для всех телеэкрана.

И одиннадцатиклассница (исправившая шесть депутатских фраз из тринадцати - немало для девицы из села на краю России, близ границы с Китаем и Монголией; и не одна она такая в Чемальской школе) про оба слова выразилась определенно: «Жаргон вообще неуместен в газетах».

«Считаете ли вы правильным (с точки зрения русского языка) использование слова "расстрел" в часто встречающемся в современной журналистике, а также в интернетовских дискуссиях выражение "расстрел парламента" применительно к событиям в Москве 3-4 октября 1993 года? Поясните то или другое свое мнение».

Восьмиклассники Чемала: «Нет. Я так не считаю. Потому что в эти годы был переворот. А слово "расстрел" там неприемлемо». «Неправильно использовать такое слово в переносном значении, потому что можно найти более подходящие слова». «Я считаю, что использование слова "расстрел" очень даже правильно! Ведь само слово говорит за себя - убить человека». Денис Шакин написал со взрослой мужской определенностью: «Если сказал "расстрел", должен доказать, что так оно и есть. Я думаю, неправильно».