Ирина Волчок - Из жизни непродажных

Автор письма, некий Семен Прокудин, писал о том, как он в начале девяностых взялся поднимать захудалую ферму, как трудно, потом и кровью, оживлял хозяйство, а через год ожившее хозяйство у него отобрал наглый «браток» - угрозами и чуть ли не пытками.

В сибирской глубинке Олег еле отыскал малолюдную деревушку. Добирался до места трудно. Последний десяток километров ему повезло подъехать на попутном «козлике». Разговорчивый водитель рассказал, что едет к тетке Марине за самогонкой к свадьбе дочери. «Уж она такую знатнющую делает, на травах - и вкус что надо, и похмелья никакого». Он высадил Олега у осевшего домишки, где обитал Прокудин - худой, все время шмыгающий носом мужичок неопределенного возраста. Жил он один. Скотины не держал. А в письме писал о том, что очень любит домашних животных, что своих коров содержал «как деток родимых». Услышав, кто и зачем пожаловал на его подворье, Семен засуетился, как вспугнутая курица. Рассовывая по углам какой-то хлам с лавки и переставляя со стола на печурку грязные миски и стаканы, скорее удивленно, чем обрадованно, бормотал: «Вот уж не ждал, вот уж не ждал». Наконец уселся и замер, глядя на Олега сорокаградусными голубыми глазками.

Это длилось долго, и Олег понял, что надо брать инициативу в свои руки. Он сел на расшатанный табурет, достал письмо и показал его хозяину:

- Вы писали?

Прокудин снова засуетился, зашмыгал носом, зашнырял глазами.

- Ну, дык это… ну… Ну да, я…

- Содержание письма помните? Здесь все написано так, как было на самом деле?

- А как же, а как же… - забормотал Прокудин. - Да, так… эксприятор он… Слушай, корреспондент, ты это… у тебя, ну… Выпить с собой? - Последняя фраза была сказана более уверенным, даже наглым тоном.

- Нет, выпивки с собой не ношу.

Семен, казалось, безмерно удивился:

- А как же… это… как же говорить будем? У меня ни капли нету.

Олегу стало неловко и противно одновременно.

- Где у вас можно купить выпивку? - спросил он, вставая.

Хозяин немного помялся и предложил:

- Дык… это… Ты дай деньжонок, я сам достану.

- Нет, мне это лучше сделать самому, - сказал Олег, вспомнив про тетку Марину.

Прокудин разочарованно посопел, похлопал глазами, с подозрением глядя на Олега, потом махнул рукой:

- Ну чо ж, лады… Ты ж вернешься, а? Не смоешься? Ну, иди уж… Я ждать буду…

Двор тетки Марины, не в пример Семенову, был ухоженным, с палисадничком, с крашенными зеленой краской деревянными настилами. Изба тоже была добротная, большая, с резным навесом над крыльцом и резными же наличниками.

Олег постучал в дверь, услышал: «Чо барабанишь? Входи!» - и вошел в просторные сени, пропахшие бражкой и травами. Занавеска на двери откинулась, в проеме появилась большая краснолицая женщина лет сорока пяти в цветастом ситцевом платочке, повязанном низко на лоб, в пестрой юбке, в кофте толстой вязки и в шерстяных носках.

- О, да тут заезжие пожаловали! - без удивления сказала хозяйка, в широкой улыбке показывая белые крепкие зубы. - Ну, заходи, коль нужда во мне…

- Простите за вторжение, меня зовут Олег Дмитриевич. А вы, я знаю, Марина, а по батюшке?

- Карповна я. Да ты садись, Олег Дмитрич. - Марина Карповна уже доставала из печи горшок, выкладывала из него в расписную миску маленькие толстенькие пельмени. Поставив на стол миску, тарелки, вилки, рюмки, какие-то баночки, вынула из холодильника запотевшую бутылку с содержимым цвета бледного чая, поставила в центр стола. - Садись, Дмитрич, садись, сейчас мы с тобой за знакомство выпьем-закусим, а там и поговорим.

Олег покопался в своей сумке, вытащил начатую палку сырокопченой колбасы, пару апельсинов, плитку шоколада, баночку растворимого кофе, с поклоном положил все это перед хозяйкой:

- От нашего стола вашему столу.

- Это ты брось! Самому понадобится! - Марина Карповна широким жестом сгребла Олеговы припасы обратно в сумку. Но Олег, укоризненно покачав головой, опять достал апельсины, шоколад и кофе.

- Упрямый, - одобрительно сказала хозяйка и поставила на плиту чайник.

Спиртное Олег пил редко и в малых дозах, по необходимости - компанию поддержать или еще какая оказия. Тяги к алкоголю не испытывал. А здесь под необыкновенно вкусные пельмени опрокинул три рюмки фирменной настойки, которая и вправду пилась лучше любого коньяка. Марина, не забывая потчевать, расспрашивала гостя:

- Я слыхала, ты из самой Москвы? Корреспондент, говорят… К Семену, чо ль?

Олег только кивал, бросая в рот пельмень за пельменем, политые необыкновенными самодельными соусами, которые оказались в тех самых баночках.