Пинтип Данн - Забыть завтра 1 - Забыть завтра

Они собираются пытать меня, чтобы получить от меня информацию.

Мои зубы застучали друг о друга с такой силой, что вполне могли раскрошиться. Как

будто избиения кнутом было недостаточно. Не уверена, смогу ли вынести еще. Лезвия бритвы,

режущие мои щеки. Удушье в ведре с водой. Пальцы, которые ломают один за другим.

Я крепко зажмурилась. Я должна быть храброй. Но я не такая. По-настоящему нет. Я

вообще никакая. Я простая девушка. Всего лишь девушка. Ничего кроме.

Нет, это неправда. Я девушка, которая в будущем убьет свою сестру.

Мои зубы перестали стучать, и я глубоко вздохнула. Правильно. Я собираюсь убить свою

сестру. Самое ужасное уже собирается произойти. Нет ничего, что они могли бы мне сделать, что

бы причинило мне большую боль. Если уж на то пошло, я заслужила их пытку.

Я распахнула глаза. Председатель Дрезден смотрела на меня так, как можно смотреть на

колонну муравьев, несущих кусочки еды, в десять раз превосходящие их по весу — любопытно,

но, в конечном счете, ее не расстроит, если она раздавит меня подошвой своих туфель.

Не отрывая от меня глаз, она подняла руку и щелкнула пальцами. Через мгновение в

комнату вошел охранник.

— Пожалуйста, сопроводите Двадцать Второе Октября дальше по коридору, — сказала

она. — Доктор Беллоуз ждет ее на обследование.

Ко мне снова вернулся дар речи. У АВоБ уже есть символ — песочные часы. Тогда

какому Агентству принадлежат спиральные узоры?

— Где мы?

Председатель улыбнулась.

— В научных лабораториях, конечно.

Холодный ужас проник мне в желудок. Я знала это. АпИТ. Я провела последние шесть

лет своей жизни, защищая сестру от этих людей, делая все, что только могла, чтобы быть

уверенной, что они не будут проводить научные эксперименты с ее мозгом.

Я никогда не волновалась о себе самой. Но, может быть, мне следовало. Так как мне

скоро предстоит та самая участь, которую я с таким трудом пыталась не допустить для Джессы.

Глава 8

Жесткое пластиковое кресло стояло в центре комнаты, наклоненное почти горизонтально.

Похоже на кресло стоматолога, но хуже из-за тысячи разных проводков, идущих подобно

змеиным кольцам из подлокотников к машинам, находящимся поблизости. И в кресле

стоматолога в опасности только мои зубы. Эти маленькие провода могут проскользнуть в самые

глубокие области моего мозга.

Мужчина, предположительно Доктор Беллоуз, сидел за столом рядом с креслом, его руки

стремительно двигались по сферической клавиатуре. Его волосы и борода черны, как не успевший

застыть клейкий асфальт, а за ухо заложен маленький желтый стержень.

Карандаш. Никто больше не использует карандаши. Я бы, возможно, даже не узнала его,

если бы мой отец не сделал что-то подобное.

Воспоминание словно ударило меня под дых.

Я залезла к отцу на колени. Меня окружил запах протирочного спирта, а его щетина,

подобная наждачной бумаге, заколола мою щеку. Быстрая, как колибри, я совершила бросок и

выхватила приз у него из-за уха.

— Что это? — в своих руках я кручу желтый цилиндр.

— Карандаш. Инструмент, который использовали наши предки для ведения записи, —

мой отец накрывает своей ладонью мою и показывает, как царапать буквы, которые я вижу на

своем настольном экране.

— Мы окружены самыми современными технологиями, которые может предложить

цивилизация. Но лучшим изобретениям нет нужды быть сложными.

Он кладет ладонь на грудь.

— Они идут прямо отсюда. Из сердца.

— Поэтому ты нацепил карандаш? Чтобы не забыть?

— Нет, — миндалевидные глаза моего отца вспыхивают. — Я ношу его, поэтому я

помню.

Тогда я была слишком маленькой, чтобы понять, в чем может быть разница. А к тому

времени, когда стала достаточно взрослой, чтобы спросить, его уже давно не было.

Беллоуз отвернулся от своего стола, взмахом приказал моему охраннику покинуть

комнату и отрывисто указал большим пальцем на кишащее проводами кресло.

— Садись.

Я поплелась к креслу, меня била дрожь. У Доктора Беллоуза может быть та же профессия,

что и у моего отсутствующего отца, но это не значит, что я ему доверяю. Собственно, как раз

наоборот.

Он оглядел меня и цокнул языком.

— Что они с тобой сделали?

— Несколько ударов электрическим кнутом.

Он вздохнул, словно сильно обеспокоен из-за моей боли.

— Они знают, что мне нужны пациенты, находящиеся в наилучшей физической форме. В