Ардаматский В.И. - САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

- Мальчик отстал! - крикнул они бросился назад.

В это время все остальные уже перебежали мост.

Гитлеровцы выскочили из переулка. Тотчас хлестнули два пистолетных выстрела, и один из гитлеровцев закричал страшным голосом. Рычков дал по ним длинную очередь из автомата. Он уже видел Колю, сидевшего на краю дорожки. В руках у него был пистолет. Рычков подбежал к нему и, пользуясь тем, что гитлеровцы от его очереди укрылись в переулок, схватил Колю за руку и стал его тащить.

- Скорей, скорей! Ты что, с ума сошел?

- Нога! - простонал Коля.,

Рычков подхватил его на руки и побежал через мост. Когда он поднялся на горб моста, гитлеровцы снова открыли бешеный огонь. Рычков почувствовал тупой удар в левое плечо, чуть не упал, но все же удержался на ногах и продолжал бежать. Его уже скрывал горб моста. Пробежав еще немного, он ринулся влево и кубарем, прижимая к себе Колю, скатился вниз по откосу, там вскочил и, добежав до невысокого каменного больничного забора, перевалил через него Колю и перемахнул сам. И вдруг почувствовал страшную слабость. Коля лежал рядом и тихо стонал. За забором слышались голоса и топот ног. Гитлеровцы остановились и начали о чем-то спорить. По-видимому, они спорили о том, куда делись беглецы. Как раз здесь, возле больничного забора, дорога постепенно отходила вправо, в сторону совсем недалекого леса. В гомоне немцев Рычков разобрал только одно понятное ему слово - «партизан». Очевидно, немцы решили, что партизаны ушли в лес, и, подождав еще несколько минут, вернулись в город. Когда их шаги затихли, Рычков, преодолев слабость, встал, поднял на руки притихшего Колю, хотел взвалить его на спину, но острая боль ножом ударила в плечо. Тогда Рычков снял с шеи автомат, ремень от него продел Коле под руки и потащил его волоком.

Возле больничного корпуса его встретил посланный Марковым другой боец. Они вдвоем понесли Колю в глубь больничного парка.

Резервная база была оборудована в подвале больничного морга не случайно. Гитлеровцы никогда не входили внутрь морга, обычно переполненного трупами. Кроме того, из той части подвала, где находилась резервная база, имелся подземный ход, который вел в подвал больничного корпуса для инфекционных больных. Этот корпус гитлеровцы тоже обходили стороной. А Марков и его люди в случае необходимости могли перейти в инфекционный корпус, где связанный с подпольем врач положит их на койки и выдаст за больных.

В низком, пропахшем карболкой подвале горела чахлая коптилка. Тени людей шарахались по косым стенам, блестевшим от влаги. Возле коптилки на полу сидел Марков. На руках у него умирал Коля. Все, очевидно, случилось так: сначала он был ранен в ногу. Мальчик отполз на край дорожки и, видимо, решил дорого отдать свою жизнь, но успел сделать только два выстрела из пистолета. А затем, когда Рычков уже нес его, вторая пуля попала Коле в шею возле позвонка. Сейчас он был без сознания. Поодаль Галя перевязывала Рычкову развороченное пулей плечо. Из-за его спины она то и дело посматривала на Колю, и по лицу ее текли слезы.

По подземному ходу из инфекционного корпуса прибежал врач - худой взлохмаченный старик. Словно устав вообще чему-нибудь удивляться, он с невозмутимым лицом осмотрел Колю и быстро сказал:

- Здесь все. Кто еще?

Ему показали на Рычкова.

Размотав сделанную Галей перевязку, он осмотрел рану.

- Забинтуй! - приказал он Гале и, вставая с колен, спросил: - Кто тут главный?

- Я, - глухо ответил Марков.

- Мальчика через час, не позже, поднимете в морг и положите на левую сторону. Там лежат дети. А этого, - он кивнул на Рычкова, - я завтра посмотрю еще. У него ничего страшного.

Не сказав больше ни слова, врач исчез в черной дыре подземного хода. В подвале было так тихо, что слышно было, как шипит фитиль коптилки. Коля уже не дышал; ощутимо твердеющий, он все еще лежал на руках у Маркова. Начала всхлипывать Галя Громова. Марков резко повернулся к ней:

- Радист Громова, рация установлена? Через пять минут вы должны слушать Москву.

Марков осторожно переложил Колю на пол и встал.

- Отнесите Колю в морг, - сказал он бойцам.

Ровно в пять часов утра в подвал глухо донесся раскатистый гром взрыва.

- Прежней базы нет, - тихо сказал Марков. - Последняя Колина работа…

Вскоре пришли бойцы, несшие вахту в овраге, и посланный за ними Лиднев. Возбужденные, перебивая друг друга, они рассказывали, что произошло в овраге.

Первая группа гитлеровцев появилась там, явно ничего не зная о секретной штольне. Они спустились по откосу метров на сто левее лаза и пошли по дну оврага. Но у них была собака, они ее спустили с поводка, она начала метаться возле лаза и лаять. Немцы подошли к ней и осветили фонариком замаскированный выход из штольни. Они поняли, что лаз ведет в какое-то укрытие, однако ни один из них в дыру не полез. Послали одного своего в город за подмогой, а те четверо, что остались, расположились возле лаза и ждали. Потом, то ли им что померещилось, то ли просто для острастки, они вдруг открыли стрельбу. Били трассирующими пулями прямо в лаз. Видевшие все это с другой стороны оврага бойцы охраны были уверены, что на базе уже объявлена тревога и принимаются необходимые меры, и поэтому огонь по немцам не открыли, это только усилило бы их подозрения. Но тут же к ним прибежал Лиднев, который сообщил, что наши с базы ушли. Бойцы решили сразу не уходить и посмотреть, что будет дальше.