Филиппа Грегори: Любовник королевы

В Дувре – городишке, больше похожем на деревню, – царил неописуемый хаос, вызванный отплытием в Нидерланды военной экспедиции испанского короля Филиппа. Что только не продавали на улицах и улочках, прилегающих к пристани. Торговцы надрывали глотки, расхваливая снедь и иные товары, весьма нужные в военном походе. В общем гуле слышались пронзительные голоса знахарок, убеждавших отплывающих солдат обзавестись амулетами и заклинаниями. Тут же сновали разносчики, предлагая в качестве прощальных подарков разные безделушки. Прямо на улице трудились цирюльники и зубодеры. Многие солдаты, опасаясь вшей, обривали не только бороды, но и головы, почти наголо. Двое священников поставили свои исповедальные будочки для тех, кто боялся отправляться на смерть, не покаявшись в грехах и не очистив совесть. Их не смущало близкое соседство с многочисленными шлюхами. Хрипло посмеиваясь, те обещали солдатам все виды быстрых наслаждений на дорожку.

На пристани толпились женщины, пришедшие проститься с мужьями и возлюбленными. На кораблях шла беспрестанная погрузка. Люди поднимали на борт пушки и телеги, загоняли упирающихся лошадей, не желавших идти вверх по сходням. Отчаянно ругаясь, грузчики подталкивали испуганных животных сзади, а конюхи тянули их спереди.

Выйдя с постоялого двора, Роберт не успел пройти и нескольких шагов, как его схватил за руку подбежавший младший брат.

– Генри! Рад тебя видеть! – крикнул Роберт, крепко обнимая девятнадцатилетнего юношу. – А я все думал, как же мы с тобой встретимся в этой сутолоке? Вообще-то я ждал, что ты появишься минувшим вечером.

– Амброс меня задержал. Потребовал, чтобы мою лошадь заново подковали. А без этого и отпускать не хотел. Ты же его знаешь. У него в характере появилась властность. Одно слово – старший брат. Мне пришлось клятвенно пообещать ему, что в опасные места соваться не буду и тебя не пущу.

– Желаю тебе сдержать обещание. – Роберт засмеялся.

– Я приехал утром и сразу стал везде высматривать тебя.

Генри отошел на шаг и внимательно оглядел своего среднего брата. Роберт был всего на четыре года старше. В нем сохранилось прежнее обаяние, однако годы страданий и лишений безжалостно содрали весь лоск богатой, избалованной юности. Худощавый, подвижный, Роберт производил впечатление человека, умеющего заставить считаться с собой. Он улыбнулся Генри, и вся суровость на его лице растаяла, превратившись в теплую улыбку любящего, заботливого брата.

– Боже милосердный, как же я рад тебя видеть, парень! А какое славное приключение нам предстоит!

– Двор уже здесь, – сообщил Генри. – Король Филипп находится на борту своего корабля. Там же и королева с принцессой.

– Что? Елизавета здесь? Ты с ней говорил?

– Новый корабль называется «Филипп и Мария», – продолжал Генри, не отвечая на вопрос брата. – Вид у королевы совсем угрюмый.

– А Елизавета? Весела не в пример сестрице? – смеясь, спросил Роберт.

– Внешне этого не показывает, но рада-радешенька досадить Марии, – с воодушевлением ответил Генри. – Слушай, а это правда, что она любовница короля Филиппа?

– Вранье, – ответил Роберт Дадли, знавший характер подруги своего детства. – В отличие от Марии Елизавета умна и заставляет короля Филиппа плясать под свою дудку. Она может флиртовать с королем, но ей от Филиппа нужна только гарантия собственной безопасности. Если бы не благоволение короля, завтра половина Тайного совета велела бы казнить ее. Елизавета не дурочка, которой можно вскружить голову любовью. Думаю, король не скоро сообразит, что она никогда не окажется в его постели. Я восхищаюсь ею. Буду просто счастлив, если перед отплытием сумею с ней повидаться.

– Она всегда на тебя неровно дышала. – Генри усмехнулся. – Уж не желаешь ли ты затмить самого короля?

– Не раньше чем у меня будет что ей предложить, – сказал Роберт. – Елизавета – девица расчетливая, да хранит ее Господь. Скажи, мы можем грузиться?

– Моя лошадь уже на корабле. Я шел за твоим жеребцом.

– Сейчас заберу его из здешней конюшни.

Братья прошли через каменную арку и попали на задний двор, где Роберт оставил своего коня.

– Скажи, когда ты видел ее в последний раз? Принцессу? – спросил Генри.

– Когда мы с ней были в сиянии славы. – Роберт печально улыбнулся. – В то далекое Рождество, при дворе. Эдуард терял силы, а наш отец был королем во всем, кроме титула. Принцесса-протестантка, любимая сестра. Что Елизавета, что я – мы оба купались в самодовольстве. Торжествовали скорую победу. Марию мы вообще нигде не видели. Помнишь?