Люси Монро - Согласна на все

Вик нахмурился:

– Не уверен.

Он казался растерянным, это было совсем на него не похоже. Но это была не его область. Для Вика эмоции были столь же чуждыми, как и для ее отца.

– Все нормально, Вик. Мы любим друг друга и будем счастливы.

– Разве мы уже не счастливы?

Поддавшись порыву, Мэдди со смехом бросилась к нему в объятия.

– Да, мой дорогой замечательный муж. Мы очень счастливы.

Он поймал ее, крепко прижал к себе и ответил на поцелуй.

Очень, очень счастливы.

Они занялись сексом прямо на софе, упражняясь в произнесении трех простых слов друг для друга.

Виктор одобрил место, которое Роми и Мэдди выбрали для школы, и настоял на том, чтобы немедленно сделать предложение о покупке, после чего пригласил дам выпить шампанского и отпраздновать.

– Не слишком ли рано? – поинтересовалась Роми, когда они чокнулись. – Мы еще не получили согласие продавца.

Мэдди только рассмеялась:

– У самых виртуозных продавцов нет шансов против Вика.

– Мы получим эту собственность. – Вик не рассматривал другую возможность, и Мэдди поддерживала в этом своего магната.

Роми усмехнулась, подняв бокал:

– За удачные переговоры акулы бизнеса и за то, чтобы мечты сбывались.

После этого Мэдди и Вик не поехали домой. Вик снова отвез Мэдди на смотровую площадку. Не спрашивая, что они там будут делать, она просто держала мужа за руку, пока они направлялись к месту, считавшемуся лучшей обзорной точкой Сан-Франциско.

Он остановился в том самом месте, где делал ей предложение.

– Мы забыли несколько обещаний, когда были здесь.

– Да?

– Ты забыла пообещать, что больше не будешь пренебрегать телохранителем.

Не это она ожидала услышать, но все же кивнула:

– Принято к сведению.

– Обещай.

Мэдди положила руку на сердце:

– Я обещаю держать при себе телохранителя.

– С твоим анонимным волонтерством покончено. – Вик наклонился и поцеловал ее. – Прости.

– Все нормально. Только нужно найти телохранителя, который понравится детям.

– Думаю, мы это уладим.

Внезапно Мэдди поняла, почему они обсуждают это сейчас.

– Если бы телохранитель был со мной в кафе, Перри не посмел бы ко мне приблизиться.

– Если бы… – вздохнул он. – Как ты думаешь, Роми позволит мне нанять телохранителя и для нее?

– Зачем?

– Она твоя сестра по выбору.

– Я не предполагала, что ты знаешь об этом.

– Твоя мать считала ее второй дочерью.

– Да. – Мэдди улыбнулась. – Но я не уверена, что Роми нужна защита только потому, что я считаю ее сестрой.

– Через несколько недель она станет владелицей двенадцати с половиной процентов акций компании-мультимиллионера.

– Никому, кроме нас, об этом не известно.

– Тем не менее это очень серьезно.

– Но как убедить ее? – задумалась Мэдди.

– Скажи, что телохранитель переходит к ней вместе с акциями.

– Она не слишком-то обрадуется.

Вика это не обеспокоило.

– Теперь она – часть нашей семьи. Она привыкнет.

Мэдди не совсем была согласна с ним, но это было трогательно.

Вик крепче прижал жену к себе, не сводя с нее глаз:

– Я люблю тебя. – Не важно, что он говорил это и раньше. Здесь слова обретали силу клятвы. – Я всегда буду любить тебя.

Молодая женщина глубоко вздохнула:

– И я.

– Мы будем обсуждать все важные моменты нашей жизни.

– Да.

– И об эмоциях мы тоже будем часто говорить.

Эта идея несколько беспокоила Вика, однако он все же обещал это. И Мэдди знала, что он сдержит обещание.

– И с нашими детьми тоже, – добавила она.

Вик кивнул:

– Напоминай мне, если я забуду.

– Конечно.

Но она сомневалась, что он забудет. Если Вик чего-то хотел, он этого добивался.

Казалось, он хочет сказать что-то еще, и она терпеливо ждала.

– Твой отец… Я мог стать таким, как он.

– Нет. Вы разные.

– Мог. Джереми не понимал, что бизнес и сила важны не сами по себе, а ради семьи и любви.

– Зато ты это понял.

– Да.

Ее глубоко тронула убежденность в его голосе.

– Перри сыграл тебе на руку, да?

Вик пожал плечами:

– Мы все равно поженились бы.

– Потому что ты любил меня и не мог представить свою жизнь без меня. – Улыбка ее была ярче солнца в разгар лета.

– Точно.

Они рассмеялись и крепко прижались друг к другу. В этих объятиях было самое главное их обещание – вечно разделять любовь.