Люси Монро - Мое седьмое небо

Рядом с матерью Максвелла Роми чувствовала себя невероятно уязвимой. Он не понимал, почему Наталья так себя ведет, и уже начал сомневаться, правильно ли поступил, попросив ее помочь спланировать свадьбу.

Мэдисон кивнула:

– Да, плохо дело.

– Ты только представь моего отца и миссис Кей, – весело произнесла Роми.

– Ты считаешь, что твой отец не должен начинать романтических отношений с домашним персоналом? – язвительно спросила мать Максвелла, и он поборол желание округлить глаза.

– Чаще всего не следует заводить роман с прислугой, – ответила Роми, ничуть не смущаясь. – Заигрывание со своими сотрудниками неприемлемо, а мой отец слишком горделивый человек, чтобы на такое пойти.

– Неужели настолько горделив? – спросила Наталья с недоверием.

Максвелл задался вопросом, как скоро отвезет мать домой. Ей не нравилось водить машину, она предпочитала, чтобы ее возил сын.

– Да, – ответила Роми с преувеличенным терпением. – Но в данном случае, я уверена, что миссис Кей завоюет его интерес.

– Миссис Кей считается только с собственным мнением, – согласилась Мэдисон. – Она будет наматывать вокруг него круги и вряд ли откажется от своей работы.

Мать Максвелла фыркнула:

– Конечно, она была бы счастлива опекать его как жена, а не как экономка.

Вместо того чтобы обидеться, Роми задумалась:

– Знаете, Наталья, я считаю, что вы правы. Она сможет держать его в узде.

– Вы решили их просватать? – поддразнила Мэдисон.

Роми не стала отпираться:

– Я не могу поверить, что не задумывалась об этом раньше.

– Ты хотела лучшего для миссис Кей, а твой папа слишком горевал и много выпивал. – Мэдисон не собиралась скрывать очевидное.

Роми подумала над словами подруги:

– Он по-прежнему горюет.

– Нет. Ему будет лучше. Он вылечится. Я не сомневаюсь, – уверенно сказала Мэдисон. – Правда, Вик?

Виктор кивнул:

– Я уверен, ты права.

Виктор говорил абсолютно серьезно. Одурманенный взгляд, который он бросил на жену, говорил о том, что он окончательно потерял голову от любви.

– Алкоголизм – наследственное заболевание, – заметила Наталья с преувеличенной важностью, совершенно забыв от такте.

Роми вздрогнула, а Максвелл тут же поднялся на ноги.

– Мам, я вызову машину. Пожалуйста, собери все свои вещи.

– Что такое, медвежонок? В чем проблема? Я еще не закончила обед. – Она указала на тарелку с едой.

Он ответил напрямик:

– Проблема в тебе.

– Я просто указывала на то, что ты выбрал представительницу не слишком сильного генофонда для твоего будущего потомства, – сказала она, будто это должно было сделать ее легкомысленные слова приемлемыми.

Максвелл посмотрел на мать так, как не смотрел никогда:

– Я женюсь на Роми. Она единственная женщина, которую я рассматривал в качестве матери своих детей. И она будет матерью моих детей.

– Я не говорила…

– Я знаю, что ты говорила. Тебя слышали все присутствующие. Если ты надеешься на очередное приглашение в мой дом, то должна извиниться перед Роми, прежде чем мы уедем.

– Но, сынок…

– Почему вы называете его медвежонком? – спросила Роми как ни в чем ни бывало.

По крайней мере так показалось Максвеллу.

– Я называла его так в детстве, – ответила его мать.

Максвелл поморщился. Мать называла его медвежонком, когда хотела напомнить ему, что он всегда будет ее сыном.

Улыбка Роми оказалась слишком сладкой в сложившейся ситуации.

– А мне нравится это прозвище.

Максвелл смотрел то на мать, то на Роми. Его мать взглянула на Роми с неожиданным уважением. Он не понимал, что происходит.

Максвелл посмотрел на сидящих за столом гостей, желая понять, что чувствуют они. Виктор одарил его страдальчески-озадаченным взглядом.

Максвеллу было приятно осознать, что он не одинок в непонимании происходящего.

Мэдисон отнюдь не выглядела сбитой с толку. Названая сестра Роми смотрела так, словно была готова задушить мать Максвелла.

И он ее за это не винил.

– Прости, если я ненароком тебя обидела, – сказала мать Максвелла, обращаясь к Роми с теплотой впервые за вечер.

– Да, мне было обидно. Но ведь я знаю, что имею дело с воспитателем Максвелла. – Максвеллу и его матери потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что имеет в виду Роми.

Его мать ахнула, но вместо того, чтобы рассердиться, как он ожидал, она улыбнулась:

– Один-один. Он мой ребенок, даже если он и бизнес-магнат.

– Он царь корпорации. Это название ему больше подходит, как вы полагаете? – Роми совсем не сердилась.