Мишель Селмер: Разборчивый жених

– Тони? Кто это? – спросила невеста и, наморщив лоб, с высоты своего роста смерила Люси взглядом.

– Так, никто, – бросил он.

Люси больно укололи его слова. Она собрала всю свою смелость – пропадать, так с песней! – и твердо проговорила:

– Это важно.

– Если тебе есть что сказать, можешь сделать это в присутствии моей семьи.

Люси вздрогнула и ощутила несказанное унижение. Ах, почему она приехала именно сегодня?

Пауза затягивалась. Гости начали шушукаться.

– Тони, – взмолилась она.

Он был неумолим:

– Здесь и сейчас. И быстро. Ты нас задерживаешь.

Люси покраснела. Может, лучше отступить? В ее голове, как стая испуганных птиц, замелькали мысли. Стоит ли сообщать Тони, что она ждет от него ребенка? Он женится, и ясно, что она ему не нужна. Если бы она приехала чуть пораньше! Как Тони поступит, когда узнает?

– Люси! – нетерпеливо окликнул ее он.

Молодая женщина вздрогнула и – была – не была! – подняла голову, распрямила плечи и расстегнула жакет, выставляя на всеобщее обозрение округлый, размером с баскетбольный мяч, живот. В гостиной раздались возгласы изумления. Люси содрогнулась про себя. Она никогда не забудет ни эти звуки, ни потрясенные лица незнакомых ей людей. Что ж, Тони сам напросился. Если он хотел смутить ее или унизить, это вернулось к нему рикошетом. Невеста вспыхнула до корней волос.

– Твой? – осведомилась она у Тони. Тот перевел вопросительный взгляд на Люси. Она ответила ему взглядом: «А как ты сам думаешь?»

Было ясно, что Тони, как и все, на миг лишился дара речи, но, овладев собой, он повернулся к невесте:

– Алиса, мне очень жаль, но я должен поговорить с моей… с Люси.

– Что-то мне подсказывает, что разговора будет недостаточно, – отрывисто бросила Алиса. Сняв бриллиантовое кольцо с длинного тонкого пальца, похожего на кошачий коготь, она протянула его Тони. – Думаю, оно мне больше не понадобится.

– Алиса… – начал было он, но она оборвала его:

– Когда я согласилась выйти за тебя замуж, я не знала, что в нашу сделку входит твоя беременная любовница. Предлагаю не устраивать сцен и попытаться хотя бы сохранить лицо.

Брак для нее был только сделкой? Сгорающая от унижения Люси тем не менее отметила про себя, что эта Алиса оскорблена, уязвлена, но при этом не выглядит так, будто ей разбили сердце. Ладно, ногти Алисы не так уж похожи на кошачьи кинжалы, но это к лучшему, потому что на лице ее появилось такое выражение, будто она собиралась выцарапать Люси глаза.

И Тони почему-то молчит и не возражает. Он как-то подозрительно легко сдался. А любит ли он эту Алису по-настоящему? Если нет, то она, Люси, своим необдуманным поступком только что оказала им обоим огромную услугу, освободив от пут поспешного брака. Правда, вряд ли Тони поблагодарит ее за это.

Алиса протянула Тони кольцо, однако он покачал головой:

– Оставь его себе. Считай это моим извинением.

«Дорогое извинение», – подумала Люси при виде размеров камня. И почему у нее опять появилось ощущение, будто эти двое рады ее вмешательству?

Алиса помедлила, но затем все же опустила руку с зажатым в кулаке кольцом.

– Что ж, тогда пойду собирать свои вещи, – невозмутимо заявила она, как-то чересчур легко признавая свое поражение.

В переднем ряду на ноги вскочила женщина, мать Тони. Люси видела ее фотографии. В отличие от своей несостоявшейся невестки она, хотя и была высокой, все же едва доставала до плеча Алисы – даже на трехдюймовых каблуках.

– Давай я тебе помогу, дорогая, – сказала она, обнимая Алису и выходя с ней из гостиной. Обернувшись, она бросила Люси взгляд, красноречиво свидетельствовавший о том, что той не стоит успокаиваться. Она еще до нее доберется.

Натворила же она дел! Испортила отношения с бабушкой своего ребенка в самом зародыше. В мире, где жила Люси, такое наблюдалось повсеместно. Однако трудно было представить, чтобы воспитанные, утонченные Кароселли опустились до базарной ругани. Да, они действительно жили в разных мирах и принадлежали к разным лигам. Как она посмела даже на миг размечтаться о том, что у них с Тони может быть общее будущее? Ее мама права: такие мужчины, как он, не женятся на таких, как она.

Как только Алиса и мать Тони вышли, голоса гостей зазвучали громче. Люси не разбирала слова, но могла представить себе, с каким наслаждением люди, принадлежащие к сливкам общества, будут делиться этой скандальной новостью со своими друзьями и смаковать ее за чашечкой кофе.