Ровена Коулман: Мужчина, которого она забыла

Мы зашли на кухню, Грэг склонился над столом и начал прикидывать смету, а я с блаженной улыбкой пялилась на его зад, думая о том, как мы с Джулией посмеемся над этой историей. Видела бы Кэйтлин, как ее мама, привалившись к холодильнику, пускает слюни на эталонного самца… Я представила ее лицо и хихикнула.

Грэг обернулся.

– Что вас развеселило?

– Я… нет, ничего. – Я хихикала, как влюбленная школьница, и не могла остановиться. – Не обращайте внимания, это я по глупости.

Его лицо медленно расплылось в улыбке – задорной и ужасно милой.

– Вряд ли. Я хорошо разбираюсь в людях, и вы явно не глупая.

– Правда? – игриво спросила я, зная, что флиртовать бесполезно, но решив об этом не думать. – Кто же я тогда?

– Вы женщина, которая хочет написать книгу.

Я знала: наше с Грэгом счастье не продлится долго, слишком уж хорошо это было. Все так и случилось – и в то же время совсем не так. Оно не продлилось долго, но не потому, что мы этого не хотели, – и оно будет длиться, даже когда все закончится. Наша любовь будет жить, несмотря на все преграды. Она продолжится в Эстер, в Кэйтлин и в ее малыше. Любовь будет жить, даже когда уйдет навсегда, потому что в моем сердце мы с Грэгом вечно будем держаться за руки, как супруги в «Надгробии Арунделей».

А я в конце концов действительно написала книгу. Мы все ее написали – историю нашей жизни. Теперь я здесь, среди этих страниц. И я останусь здесь навсегда.

Это первая фотография, на которой есть я и ты, Клэр. Мы сидим на больничной койке, на мне вязаная ночная кофточка, мамин подарок. Мужья в те времена не присутствовали при родах: им разрешали навещать жен по часу в день, а затем прогоняли. Я была этому рада – тем больше времени оставалось для тебя, моей малышки, моего крошечного человечка, которого я привела в этот мир. Я не желала ни с кем тебя делить.

Тогда, в первые дни, волосы у тебя были черные как смоль, без намека на папину рыжину. Ты морщила личико и жмурила глазки – не хотела смотреть на яркий незнакомый мир. Акушерка сказала, что тебе надо спать в инкубаторе вместе с другими детьми, да и мне следует отдохнуть. В определенный час детей собирали и длинной вереницей увозили по коридору. Но я тебя не отдала, Клэр, – сказала, что ты моя девочка и я хочу держать тебя на руках. В своем бунтарстве я дошла до того, что не притронулась к бутылочке с молочной смесью, а сама накормила тебя грудью. После этого нас оставили в покое.

Прошли почти целые сутки, когда у тебя разлепились глазенки – голубые, яркие-яркие, разве что не светились; у новорожденных таких не бывает – ты исключение. Я подумала: они такие яркие потому, что этот комочек у меня в руках полон жизни, надежд и будущего.

До того как я встретила твоего отца, мне казалось, что мир изменят любовь и гармония, но, заглянув в твои глазки, я поняла, что если хочу изменить мир к лучшему, то достаточно будет любить тебя и позволить тебе быть тем, кем ты захочешь.

– Ты будешь замечательной, – сказала я тебе. – Веселой и умной. Отважной и сильной. Феминисткой, борцом за мир и танцовщицей. А однажды тоже станешь матерью. Тебя ждут любовь, приключения и такое будущее, которого я даже не могу представить. Ты станешь самой чудесной женщиной на свете, малышка Клэр Армстронг, и у тебя будет самая удивительная жизнь – жизнь, которую никто не забудет.

Вот что я сказала тебе, когда ты открыла глазки и посмотрела на меня. Я сейчас помню эти слова так ясно, будто всего секунду назад была в той палате и держала тебя на руках. И знаешь, Клэр, моя красавица, моя умница, моя храбрая девочка, – я была права.

Большое спасибо моему чудесному редактору Джиллиан Грин, блестящей команде «Ибери пресс», в том числе Эмили Яу, Ханне Робинсон и Лоис Джонс, которые оказывали мне невероятную поддержку.

Огромное спасибо Лизи Кремер, моему литературному агенту, подруге и постоянному источнику силы и вдохновения, а также прекрасным людям – Лоре Уэст, Хэрриэт Мур и Дэвиду Хайему, настоящей команде мечты и лучшим товарищам писателя.

Спасибо моим друзьям, которые терпели меня, пока я писала книгу, – особенно Кэйти Реган, Кирсти Симэн, Кэтрин Эшли и Марджи Хэррис.

Отдельное спасибо моему мужу Адаму, который помогал и поддерживал меня изо всех сил, и моим прекрасным, шумным, не знающим ни минуты покоя детям, не дававшим мне расслабиться.