Фиона Бранд: Последняя ночь холостяка

Хавьер нахмурился, глядя на список:

– Я по-прежнему считаю, что такой брак – большая ошибка, но если ты решил… Учти, это будут твои похороны.

Хавьер испугался своих слов, но Гейб не потребовал извинения. Они выросли вместе. Хавьер был его шафером, а когда Жасмин погибла, именно он сдерживал натиск прессы и толпы друзей, искренне желавших выразить свои соболезнования. После этого их дружба стала еще крепче.

– Я в любом случае должен жениться. Не забывай, что кроме денег Захиру нужен наследник.

Хавьер ушел, а Гейб взял свежую одежду и зашел в душ, размышляя. Хавьер верно подметил, что они с Жасмин были слишком молоды. Ему было двадцать, ей восемнадцать. Брак длился два года.

Включив душ, он подождал, пока душевая не наполнилась паром, после чего разделся и шагнул под воду. Сейчас, когда Гейбу, единственному сыну шейха, исполнилось тридцать, он был обязан продолжить род. От перспективы жениться вторично Гейб стиснул челюсти. Он мог придумать другие способы найти деньги, в которых нуждался Захир, способы, свойственные западному миру, но они противоречили законам страны. К тому же отец тяжело болел и осторожничал в отношении новых инвестиций. Поэтому Гейб согласился с его старомодным решением.

Через несколько минут, облачившись в белую рубашку, красный галстук и темный костюм, он стоял и пил черный ароматный кофе, глядя на проливной дождь. Хотя Гейб находился в тысячах миль от солнечного Захира, пейзаж был ему знаком, и не только потому, что его мать родилась в Новой Зеландии. Веллингтон стал для него вторым домом, так как он здесь учился.

Посмотрев на часы, Гейб поставил пустую чашку на кофейный столик, на котором лежал брачный контракт. Скоро у него должен состояться официальный завтрак с министрами туризма Захира и Новой Зеландии. Затем было назначено несколько деловых встреч. А вечером он должен был принять участие в презентации, целью которой было привлечение в Захир туристов.

Это входило в его обязанности, однако Гейб очень хотел бы провести последний день свободы по-другому.

Еще один день и одну ночь он будет холостяком.

Ей судьбой было предназначено быть любимой, по-настоящему любимой…

Мелодия будильника почти вырвала Сару Дюваль из сна, однако страсть, которой было невозможно сопротивляться и которая владела ею, не позволяла быстро проснуться. Лежа с закрытыми глазами и представляя новый рутинный день – Сара работала учительницей, – она потянулась к будильнику и нажала на кнопку. Взбив мягкую пуховую подушку, Сара снова погрузилась в сладостный сон.

Взгляд воина был полон намерения, в котором невозможно было усомниться. Она несколько лет ждала, чтобы кто-нибудь посмотрел на нее так, словно она была несравненной красавицей.

Сильные пальцы сжали ее подбородок. Сара отвела взгляд от приковывающего к себе внимание шрама, неровно пересекавшего скулу. Она попыталась подавить невольное подозрение и поверить в то, что после стольких лет, в течение которых мужчины ее подводили, ее действительно возжелал невероятно привлекательный представитель сильного пола. В этом Сару убеждал жар, исходящий от его тела, покрытого бронзовым загаром, сильные удары его сердца под ее ладонями.

Воин говорил совсем немного, но Сара не возражала. Она знала, что не всегда можно доверять словам, и научилась доверять чувствам.

Отбросив свою обычную практичность и здравый смысл, Сара поднялась на цыпочки, запустила пальцы в густые волосы цвета ночи и прижалась к мускулистому теплому телу. Его губы коснулись ее губ, и тело девушки затрепетало от новых невероятных ощущений.

Сара осознала, что это значит. Долгие годы ожидания остались позади. Она наконец узнает, что такое быть желанной, узнает, что значит заниматься любовью…

Будильник снова вырвал Сару из прекрасного сна, хотя в ее ушах продолжали звучать слова воина и она, словно наяву, видела его взгляд.

Ты моя…

По ее спине прокатилась еще одна волна дрожи, отчего короткие волоски на шее встали дыбом. Сара отключила будильник. Заморгав, она услышала успокаивающий негромкий гул масляного нагревателя, который поставила рядом с кроватью. Сара сделала глубокий вдох, чтобы ослабить напряжение, которое обручем сдавило ее грудь. Ей казалось, что она в самом деле стала объектом желания потрясающего мужчины…

Негромкий глухой стук привлек ее внимание к старинному дневнику в кожаном переплете, который она читала перед сном. Он соскользнул с кровати и упал на пол. Дневник, который частично был переведен со старофранцузского ее эрудированной кузиной Лейн, и стал причиной фантазий Сары.