Джулия Кеннер: За час до рассвета. Время сорвать маски

– Что такое? – Голова моя кружится, мысли путаются. – Что случилось?

– Ты так сладко спала, – говорит Дэмиен.

Спала? Я хмурюсь.

– Долго?

– Почти полчаса.

От этих слов я мгновенно прихожу в себя, выпрямляюсь и оглядываюсь вокруг. Похоже, мы на парковке небольшого ресторанчика с террасой. Сейчас он закрыт, а пустые столики выглядят скорее зловеще, чем заманчиво.

– Где это мы?

– Ресторан «Кранцбергер», – отвечает Дэмиен.

Должно быть, мое лицо выражает полную растерянность, потому что он ухмыляется.

– Когда-то это было одно из моих любимых мест рядом с Мюнхеном. Мы с Элейном и Софией любили сюда приезжать, когда Элейн получил права и стал водить машину. А позже я приезжал сюда один. С этим местом связано столько воспоминаний! – В голосе его звучат странные нотки.

– Но ведь он закрыт, – недоуменно говорю я, видимо, не до конца еще проснувшись.

– А мы и не есть сюда приехали, – улыбается Дэмиен, затем выходит из машины, открывает мою дверь и протягивает руку, помогая мне выбраться.

– А зачем мы приехали?

– Пойдем со мной.

Я разглядываю его лицо, не в силах разгадать настроение. Он берет меня за руку и ведет по узкой тропинке, петляющей меж высоких деревьев, черно-серых в лунном свете.

Понятия не имею, куда мы идем, но когда заходим за поворот, у меня перехватывает дыхание. Перед нами – озеро, а вокруг – лишь дикая природа. Водная гладь поблескивает в лучах лунного света, и луна огромным шаром отражается в воде. Кажется, будто можно нырнуть и схватить ее.

– Как красиво! – выдыхаю я.

– Добро пожаловать на озеро Кранцбергер. Когда-то я проводил здесь многие часы. Сидел на берегу и слушал шум воды, пение птиц, шелест ветра в деревьях. Закрывал глаза и улетал в другой мир.

Дэмиен переводит взгляд с озера на меня.

– Хотел показать его тебе, – говорит он, но в голосе я слышу «прости».

Я молча киваю, сглатывая слезы.

– Спасибо.

Дэмиен подносит мою ладонь к губам и нежно целует. Этот жест – такой мягкий и щемяще-романтичный, и мне изо всех сил хочется остаться здесь, в неярком лунном свете, в этой иллюзии, что мы одни во всем мире.

По моему телу пробегают мурашки, и я отворачиваюсь. Я так сильно влюбилась в этого человека и теперь ужасно боюсь его потерять. Боюсь, все хорошее, что мы познали вместе, несмотря на наше ужасное прошлое, скоро канет в небытие.

Я сжимаю губы, чтобы сдержать крик отчаяния, потому что сейчас именно это мне хочется больше всего: кричать и рыдать, пока Дэмиен не сделает то, что должен сделать, чтобы все исправить и прогнать весь этот ужас. Но я стою молча, неподвижная, как камень, понимая, что любое движение – и я не выдержу. Самой себе я кажусь дикой, необузданной и опасной. А сейчас худшее из зол для нас обоих – такой вот взрыв.

– Ники…

Дэмиен ласково произносит мое имя, выпускает мою ладонь и заходит сзади. Его руки сжимают плечи, и от этого нежного прикосновения мне становится тепло. Я чувствую, как он легко целует меня в макушку, а пальцы поглаживают обнаженные руки.

– Помнишь, в ту самую первую ночь, у Эвелин, я тебя отшил? Надо было продолжать в том же духе. Надо было уйти без оглядки и никогда к тебе не приближаться.

Во рту у меня пересохло, в груди стало тесно. Я не хочу слышать этих слов, не хочу даже думать, что хоть какая-то, даже самая крошечная его часть жалеет, что мы вместе. Даже если причина – в желании защитить меня.

– Нет, – только и могу выговорить я.

Дэмиен мягко поворачивает меня к себе, гладит мою щеку.

– У меня сердце рвется на части, когда я вижу страх в твоих глазах.

В его словах нежность, но для меня это как удар под дых, и моя реакция неожиданна для нас обоих: я изо всех сил даю ему пощечину.

– Прекрати! – кричу я, давая волю эмоциям и наплевав на самоконтроль. – Прекрати, твою мать! По-твоему, это выход? По-твоему, лучше бы нам вообще не встречаться? Черт возьми, Дэмиен, я люблю тебя до боли, а ты хочешь от меня отделаться? Я не нуждаюсь в твоем утешении, я хочу, чтобы ты что-то сделал!

Я с силой бью его в грудь кулаками и задыхаюсь, когда он перехватывает мои руки и притягивает меня к себе так крепко, что мне больно.

– Ники.

Теперь из его голоса исчезли успокаивающие нотки: он холоден и опасен, и я знаю, что зашла слишком далеко. Но мне плевать. Я точно знаю, что «слишком далеко» быть не может – ведь все, что мне нужно, это достучаться до него. Прорваться через эту дурацкую стену упрямства и каким-то образом убедить Дэмиена в том, что единственный способ спастись – не только для него, но и для нас обоих – это защищаться, а не молчать.