Сьюзен Мейер - В неге объятий

– Где-то я это уже видела.

– В особняке Такера с Оливией в Монтоке.

– Точно!

– Но я выкупил картину обратно.

– Неудивительно. Так красиво.

– Это поле – первое, что я нарисовал, когда арендовал ту развалюху, которая теперь служит мне мастерской.

Антонио прошел всего в шаге от нее, и у Лауры Бэт по спине пробежали мурашки.

– Стоило мне только оказаться в Италии, как я сразу же почувствовал, что здесь мой настоящий дом, а детство под опекой в Америке – всего лишь временная ошибка, незначительное отклонение на жизненном пути и ничего больше. – Антонио указал на пейзаж. – Картина заключает в себе всю радость этого открытия.

– Да, я вижу.

– Такер тоже разглядел, – усмехнулся Антонио. – И потребовал с меня кругленькую сумму за счастливые воспоминания. Пойдем, покажу тебе твою комнату.

Пораженная столь резкой сменой темы, Лаура Бэт несколько секунд молча смотрела ему в спину, а потом все же пошла наверх, в очередной раз напоминая себе, что с Антонио у нее ничего не будет, так что вместо того, чтобы любоваться широкими плечами, лучше сосредоточится на изысканной обстановке.

Следуя за хозяином дома по коридору, она сразу же обратила внимание на картины. Одни – лаконичные и емкие, другие – яркие и пронзительные.

Наконец Антонио остановился, открыл дверь и жестом пригласил Лауру Бэт войти внутрь, но она замерла на пороге, залюбовавшись изысканной роскошью. Толстые белоснежные пушистые ковры на золотистом паркете, такая же белоснежная мебель и кровать, оживленная покрывалом и занавесками цвета морской волны.

– Так красиво. – Лауре Бэт совсем не хотела казаться бедной простушкой, но такое простое и вместе с тем изящное решение цветовой гаммы и обстановки в целом произвело на нее колоссальное впечатление.

– Спасибо. Я сам все оформлял.

– Ты? – На ее губах расцвела счастливая улыбка, но стоило ей только обернуться и увидеть, как странно он осматривает свое творение, как улыбка сразу же увяла. – А зачем?

Но Антонио лишь головой покачал.

– Просто. Не бери в голову.

– Да ладно тебе. – Точно таким же тоном она выспрашивала секреты старшего брата; но поскольку она теперь станет работать на Антонио, а раз он до сих пор ее не выгнал, то, видимо, все-таки станет, он должен ей доверять. – Мы друзья, и ты можешь все мне рассказать.

Глубоко вздохнув, Антонио наконец-то переступил порог.

– Обычно мужчины оставляют внутреннюю отделку и меблировку на усмотрение жен, но моя… – он поймал ее пристальный взгляд, – тогда путешествовала. И ничего не ответила дизайнеру на посланные образцы. Так что в один прекрасный день я решил рассматривать дом как одно большое полотно, – он небрежно пожал плечами, – и вот пожалуйста. Ты видишь, что из этого получилось.

– Если остальные комнаты обставлены так же изысканно, я уже хочу их увидеть.

– Хорошо, – улыбнулся Антонио. – Вечером устрою тебе экскурсию.

– Здорово.

Лаура Бэт улыбнулась, но особой радости не чувствовала. Скорее уж наоборот. Разговаривая о жене, он явно расстроился, так что даже если экскурсия и состоится, ему она удовольствия не доставит. А ведь если бы она была обычной секретаршей, он не стал бы ничего этого рассказывать… Так может, пора уже взять себя в руки и окончательно смириться со своим положением? Не ради себя, так хотя бы ради него?

– Но ты не обязан. – Она рассмеялась. – Это твой дом, и я отлично понимаю, что у каждого есть личное пространство, куда не хочется никого пускать.

Антонио грустно улыбнулся.

– Стоит всего раз оказаться в центре общественно го внимания, как сразу же начинаешь понимать, что никакого личного пространства вообще не существует. Похоже, ты уловила мои сомнения, но вызваны они лишь тем, что дом напоминает мне о лучших временах.

Лаура Бэт молча обругала себя дурой. Разумеется, воспоминания о покойной жене волнуют его куда больше, чем дружеские отношения с новой секретаршей.

– Мне жаль.

– Мне тоже. – Антонио задумчиво огляделся по сторонам. – Хотел бы я, чтобы ко мне вернулось вдохновение и я снова взялся за кисти. – Вздохнув, Антонио снова повернулся к Лауре Бэт. – Я на пару часов съезжу к отцу, но уже поздно, к тому же время здесь на пять часов опережает нью-йоркское. Наверное, тебе следует ложиться.

– Шутишь? Я и так семь часов проспала. К тому же я-то все еще живу по нью-йоркскому времени.

– Тогда, может, почитаешь у бассейна? Или поужинаешь? Персонал вернется только завтра, но кухня в полном твоем распоряжении.