ХеленКей Даймон - Двойная жизнь Линдси Пайк

– Я пытаюсь помочь тебе вернуть любовь до того, как ты ее потеряешь.

Линдси сидела на веранде, сжимая в руках стакан с лимонадом. Кубики льда холодили ладони, но она не отставляла стакан. Она не могла пошевельнуться, смотрела в пространство и ни о чем не думала.

Одеться оказалось выше ее сил. Она не могла выйти из дому, хотя позже должна была ответить на многочисленные вопросы ФБР. Кто-то заходил к ней, кто-то звонил. Представители редакции обещали поместить опровержение, объяснить, что она ни в чем не виновата. Очень мило с их стороны, тем более что так и есть.

После того как с ней столько всего случилось, ей было не по себе. Точнее, внутри образовалась пустота. А когда уехал Холт, внутри у нее все как будто онемело. Она была опустошена и ощущала огромную усталость. Ей не хотелось есть; она всерьез подумывала о том, чтобы сжечь кровать, пробуждавшую ненужные воспоминания.

Она все надеялась, что Холт вернется. Отъедет от ее крыльца, поймет, что натворил, вернется и все наладит. Но он не вернулся. Она не надела часы, потому что тогда она бы знала, когда он ушел, а ей и без того было тяжело.

Теперь ничто не держит ее в этом городке. Те, ради кого она в свое время рисковала, могли больше не скрываться. Они свободны. По погибшим закажут поминальную службу.

Она поднесла стакан к губам. Вдруг из-за поворота с грохотом вылетел грузовик. Нет, не просто грузовик, а тот самый грузовик. Его грузовик.

Линдси задумалась. Интересно, сколько времени она здесь сидит? По ее подсчетам, прошел час. Не может быть… И почему он вернулся? Она хотела, чтобы он вернулся, но на него такое поведение не похоже.

Грузовик остановился, но водитель не заглушал мотор; он оперся о руль и смотрел на нее. Она совершенно не понимала, что происходит; когда в ней снова зародилась крохотная искра надежды, она решила, что ее лучше затоптать.

Прошло еще несколько секунд. Наверное, он выключил радио, потому что сначала она слышала музыку, а потом все стихло.

Наконец – ей показалось, что прошла целая вечность, – дверца распахнулась, и он спрыгнул на землю. Он был в джинсах и серой футболке. На нем та же одежда, что была, когда он уезжал, так что она не сошла с ума и не просидела на веранде несколько дней. Он доехал до аэропорта и вернулся обратно. Почему? Линдси решила подождать и посмотреть, что он скажет… если он вообще что-то скажет. Он не всегда умел все хорошо объяснить.

Он снова скрылся на секунду, перегнувшись через сиденье. Вытащил что-то из кабины. Направился к ней, волоча за собой свою дорожную сумку. Ту самую, что лежала у нее в гостиной. Ту самую, что он собрал перед отъездом.

И вот он вернулся. Это что-то значило… Иначе и быть не могло.

Надежда уже не просто забрезжила. Язычок пламени плясал и разрастался. Гнев и грусть, которые давили на нее после его отъезда, куда-то исчезли. Линдси сделала большой глоток лимонада, чтобы убедиться, что не спит.

Она не помнила, когда встала, но оказалось, что она стоит. Лимонад пролился на деревянный настил… Ее сердце едва не разорвалось. Просто удивительно, до чего она его любит! Они так недавно знакомы, а ей кажется, что их жизни связаны навечно.

Не думая ни о чем, ничего не помня, она шагнула к нему навстречу. Она сама не понимала, что делает; все мысли куда-то улетучились. Она стояла на ступеньку выше, и их лица оказались на одном уровне. Его черные глаза были совсем рядом. Он смотрел на нее… со страхом.

Ей показалось, что он должен первый что-то сказать. Но, видя, что он по-прежнему пожирает ее взглядом и молчит, она решила начать сама:

– Что ты здесь делаешь?

– Я хочу быть здесь. – Он переминался с ноги на ногу. Необычно для него. Он никогда не медлил, ничего не боялся. Наоборот, мог часами сидеть неподвижно. Его поведение казалось ей необычным, но таким он показался ей еще милее.

И ответил он гораздо лучше, чем тогда, в том разговоре. Ей уже не хотелось ни кричать, ни задушить его.

– Ты говорил, что тебе нужно вернуться домой. Отчитаться о выполненном задании?

Остального она не помнила. Как только он упомянул о своем отъезде, у нее отключились мозги. Мэриленд на другом конце страны, и он собирался лететь туда без нее. Вот почему его план казался ей таким ужасным.

– Да, мне нужно… но я предпочитаю остаться здесь, с тобой. Где угодно, лишь бы с тобой. – Он пожал плечами. – То есть… ты можешь, если хочешь, полететь со мной. Все что угодно, лишь бы мы с тобой были в одном доме и в одной постели.