Кэтти Уильямс: Страстная невинность

Она подумала о том, что Дио, в своей белой футболке, плотно облегавшей его мускулистый торс, и потертых джинсах, выглядел просто сногсшибательно.

– Я проснулась этим утром и почувствовала себя превосходно. Поэтому я решила спуститься вниз, чтобы позавтракать.

– Тебе следует вернуться в кровать, – скрестив руки на груди, буркнул Дио.

– Знаю, доктор прописал, – с иронией заметила она. – Но мне и вправду намного легче.

Дио внимательно посмотрел на нее. Было видно, что самочувствие его жены заметно улучшилось. Но вдруг она притворяется? Люси очень долго извинялась, что умудрилась так не вовремя заболеть, и Дио подумал, не чувство ли вины заставило ее подняться с кровати.

– Ты будешь завтракать? Конечно, будешь. Тебе нужно поесть. – Дио сомневался, что ему захочется быть вовлеченным в еще один задушевный разговор, так как он не оправился еще от последнего.

За эти несколько дней он совсем выбился из колеи. Дио привык к тому, что их с Люси брачный союз вряд ли можно было назвать семьей. Но теперь он готовил еду – впервые в своей жизни – и сидел у кровати жены, не спуская с нее глаз. Мало ли что сказал этот доктор, вдруг эта болезнь так просто не исчезнет? Он менял Люси компрессы и отложил все свои дела на потом.

Дио совершенно не мог работать, и ему пришлось перенести сделку в Гонконге.

Он все время возвращался к словам Люси о том, каким был Роберт Бишоп. Как Дио сам не додумался, что человек, который хладнокровно обманул его отца и обобрал множество людей, не мог быть ни любящим мужем, ни отцом?

Что касается Люси…

Может быть, она ошиблась в чем-то одном, но если бы она знала всю правду…

Дио ощутил огонь, разгорающийся в чреслах, когда посмотрел на свою жену, которая выглядела такой юной и свежей с россыпью веснушек на лице, появившихся от щедрого тропического солнца.

– Может, мы поедим что-нибудь другое…

– Ты хочешь сказать, что тебя не устраивает шеф-повар? – с улыбкой спросил Дио.

– Напротив. По правде говоря, я очень признательна шеф-повару, но должна заметить, что его репертуар очень ограничен.

– Ты прекрасно знаешь, что кухня не является делом всей моей жизни.

– Я тебе помогу. Мы могли бы приготовить что-нибудь вместе. Мне полезно двигаться.

Дио безразлично пожал плечами, и Люси почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце, но она все равно поднялась из-за стола, подошла к холодильнику и достала оттуда немного ветчины, чтобы приготовить французские тосты.

– Ладно, садись. Я справлюсь сама. Последние несколько дней ты готовил для меня, и меньшее, что я могу сделать, это оказать ответную услугу.

– Ты же сказала, что яичница не считается приготовлением пищи.

– Могу поклясться, что ты делал это впервые в жизни. – Люси понимала, что из-за ее болезни Дио пришлось отложить деловую поездку. Ему пришлось играть роль доброго самаритянина, и она не могла винить его за то, что его настроение оставляет желать лучшего.

– Люси, если хочешь, можешь заняться завтраком. Но в дальнейшем я собираюсь попросить Энида решить вопрос с приготовлением пищи. Я совсем не хочу, чтобы ты выбилась из сил и снова заболела, – холодно заявил он.

Когда Дио собирался на Карибы, он не рассчитывал на задушевные беседы и не думал, что узнает, что же случилось в их первую брачную ночь и почему Люси отказала ему в близости.

У него возникло смутное ощущение, что после того разговора ее отношение к нему изменилось.

Люси смотрела на него как-то по-другому.

Возможно, все дело в том, что у нее был жар. Или она пересмотрела свои взгляды после того, как он искренне признался, что женился на ней не из-за ее положения в обществе?

Неожиданно вещи начали принимать другой оборот, но Дио сомневался, что ему это по душе.

Он никогда не обращал внимания на чувства, и они не играли в его жизни важной роли. Именно чувства подтолкнули его скромного и необыкновенно одаренного отца довериться человеку, которого он считал своим другом. Ему даже в голову не пришло заручиться поддержкой адвокатов, когда он подписывал какие-то бумаги. Отец дорого заплатил за свою ошибку, но пострадал не только он: его жене пришлось тяжело работать и жить с разочаровавшимся в людях мужем, а его сын рано узнал, что такое жизнь в нищете. Нет, Дио с ранних лет понимал, что доверия заслуживают только логика, здравый смысл и ум. Они никогда тебя не подведут.

А еще деньги… Деньги дают власть, а власть приносит свободу.

Единственным чувством, которому Дио позволил иметь место в своей жизни, была месть, и ему пришлось заработать достаточно много денег, чтобы осуществить ее. Деньги принесли ему свободу поступить так, как он хотел, чтобы Роберт Бишоп не ушел от расплаты за свои прошлые грехи.