Мэри Энн Марлоу - Сумасшедшая любовь

Я вспыхнула от смущения, поняв, как легко я сдалась Мике. Этот поцелуй одурманил меня, и он знал, что так и будет.

– Ничего.

– Что случилось?

Я замахала руками.

– Я позволила ему поцеловать себя, ясно? О боже, я такая идиотка.

Он откинулся на спинку стула, его многочисленные афрокосички через секунду последовали за ним.

– Отличный способ похоронить прекрасное начало статьи, Джози. – Он закрыл глаза, а потом снова открыл. – Ты шутишь.

– Нет.

– Ты целовалась с Микой Синклером?

– Да.

– С Микой, черт возьми, Синклером?

– Да.

– Милостивый боже. И как это было? – Теперь он наклонился вперед и смотрел на меня так, словно я могла в любой момент воспарить в воздухе.

– Это было восхитительно, до тех пор пока я почти не отключилась и не бросила его на тротуаре.

– Что? – Он вскочил и выглянул из окна, как будто с того угла можно было увидеть тротуар. – Ты ему что-нибудь сказала?

Я посмотрела на него затуманенным взглядом.

– Я была слишком занята, пытаясь не впасть в кому прямо у его ног.

– Ты ничего ему не рассказала?

Я скрестила руки на груди.

– Забудем об этом. Как бы там ни было, все, наверное, к лучшему. Ты можешь представить, что могло произойти, попроси я его проводить меня наверх.

Он закатил глаза, как будто над его головой завис невидимый пузырь.

– Я хотел бы вообразить такое.

– Зайон, – рассмеялась я. – Ты невыносим!

Он пожал плечами.

– Но да. Тебе, пожалуй, лучше с ним не связываться. В конце концов он просто разобьет тебе сердце. Хотя даже не собирался этого делать.

– Да. – Я потянулась, от чего Зайон начал зевать. – Мне нужно поспать. А почему ты вообще дома? Я думала, ты у Роберта.

Он рухнул на диван рядом со мной и скорчил гримасу.

– Он меня игнорирует. Я все равно думал пойти на улицу, но у меня почему-то не лежала душа.

Я подкатилась к нему и положила голову ему на грудь, прижавшись к нему, как пьяная.

– Прости. Жаль, что я не знала, как ты переживаешь.

Он обнял меня за плечи и сжал.

– Не волнуйся. В море еще полно рыбы. По крайней мере, хоть у кого-то из нас случилось что-то интересное. – Он включил свой южный акцент на максимум и сказал: – В конце концов, завтра будет новый день.

Я проснулась под скворчащие звуки на кухне. Я доползла до гостиной, упала на диван и проверила уровень глюкозы. За те месяцы, что я прожила с Зайоном, он стал наполовину соседом по комнате и наполовину моим лучшим другом. В колледже мы дружили, но, поскольку работали и жили вместе, стали почти семьей. Я подозревала, что он договорился с мамой и обещал приглядывать за мной. Периодически он начинал суетиться, особенно когда считал, что я перебарщиваю с чем-либо. Я не сильно возражала. Я знала, что он переживает за меня так же, как я за него.

Он порхал по кухне за приготовлением завтрака, и, когда я встала, чтобы потянуться, он приказал мне сидеть смирно и не шевелиться, пока я не поем. С тех пор как мы съехались, у меня не было серьезных приступов, но он наблюдал ситуацию в колледже, когда я попала в больницу после особенно напряженной недели выпускных экзаменов. Он еще явно нервничал из-за того, что случилось прошлой ночью.

Нам повезло, что было субботнее утро. Если бы мы пошли на работу, он привел бы Энди в бешенство таким поведением. Энди со скрипом дал мне пару послаблений вроде позволения хранить бутылку сока и инсулин в мини-холодильнике. Энди рассказывал, что его сосед по комнате в колледже контролировал диабет при помощи правильного питания и упражнений, как будто мои профилактические уколы только подтверждали слабость моего характера. И ему было бесполезно объяснять, что мой организм не производит инсулин.

Я чувствовала себя нормально, но я ни за что не смогла бы убедить в этом Зайона. И так я уселась читать книгу, но мои мысли летали далеко, ведь я вспоминала прошлую ночь. Или, точнее, волновалась, что подумал Мика, после того как я бросила его одного на тротуаре без каких бы то ни было объяснений. Решил ли он, что я еще злюсь на него за то, что он оскорбил меня? (А я злилась.) Или что я обиделась на то, что он поцеловал меня? (Не обиделась.) Или что он отталкивал меня физически. (Уж точно нет.) Я никак не могла связаться с ним, извиниться и сказать, что получила удовольствие от каждой секунды этого поцелуя. (И получила.)

Он чувствовал себя идиотом? Я – точно.

Помимо беспокойства из-за того, что я его отшила, я не могла отделаться от мысли, что он просто дразнил меня. Неужели он с серьезными намерениями пригласил меня на вечеринку? Разумеется, он привык добиваться всего, благодаря умению очаровывать людей. Неужели девушки хоть когда-то отказывали Мике Синклеру? Сколько вопросов он оставил без ответа одним поцелуем этих губ?