Аманда Квик - Компаньонка

– Это невозможно. – Мисс Лодж в упор посмотрела на нее. – Я уже объяснила вам, что у меня нет времени обращаться в другие агентства. Я должна получить место до того, как миссис Иган уедет в деревню.

Артур принял решение.

– Возможно, вы рассмотрите еще одно предложение от этого агентства, мисс Лодж.

Звук сдержанного, глубокого и несколько угрожающего голоса заставил Элеонору вздрогнуть, при этом она едва не уронила свой ридикюль.

Она резко обернулась, подавив готовый вырваться крик. В течение нескольких секунд она не могла разглядеть обладателя этого голоса, но мгновенно поняла: кто бы он ни был, он опасен. Какое-то странное предчувствие ее охватило.

Элеонора поспешила стряхнуть с себя наваждение. Никогда она не реагировала подобным образом ни на одного мужчину. Наверняка здесь сыграла свою роль плохая освещенность. Туман стоял за окнами, а две лампы на столах миссис Гудхью и миссис Уиллис создавали больше теней, чем дарили света.

Затем Элеонора поняла, что на ней все еще очки, которые она позаимствовала у миссис Иган, чтобы выглядеть более внушительно во время сегодняшнего визита. Она быстро стянула их с носа и пару раз зажмурилась, чтобы сфокусировать взгляд на обладателе голоса.

Наконец она явственно различила в тени мужчину, что отнюдь не изменило ее первоначального впечатления. Даже наоборот – обострило в ней ощущение опасности и возбуждения.

– Боже мой! – воскликнула миссис Уиллис. – Я совершенно забыла, что вы там стоите, сэр. Прошу прощения, сэр. Позвольте мне представить вам мисс Элеонору Лодж. Мисс Лодж, это граф Сент-Меррик.

Сент-Меррик слегка наклонил голову:

– Рад познакомиться с вами, мисс Лодж.

Никто никогда не назвал бы его красавцем, подумала Элеонора. Сила, самообладание и практичный ум не оставляли места для элегантности, утонченности или традиционной мужской красоты.

У него были черные волосы и дымчато-зеленые глаза. А к тому же крупный прямой нос, высокие скулы и весьма выразительная хищная челюсть.

Элеонора внезапно поняла, что ее воображение берет верх над разумом. Наверное, потому, что сегодня был долгий и трудный день. Она взяла себя в руки и поклонилась:

– Милорд.

– Кажется, мы сможем быть полезны друг другу, мисс Лодж, – произнес Сент-Меррик, в упор разглядывая ее. – Вам требуется место. У меня есть дальняя родственница, вдова моего кузена по отцовской линии, которая останется со мной на время сезона. Ей нужна компаньонка. Я готов платить вам втрое больше обычной платы.

Втрое больше обычной платы. У Элеоноры перехватило дыхание. «Спокойно», – внушала она себе. В любом случае она должна сохранять достоинство и спокойствие. Она подумала, что если Сент-Меррик увидит ее нервозность, он может отказаться от своего предложения.

Вскинув подбородок, Элеонора подарила ему – как она надеялась – холодную вежливую улыбку.

– Я готова обсудить ваше предложение, сэр.

Она слышала, как миссис Гудхью и миссис Уиллис о чем-то забормотали за ее спиной, но не стала обращать на них внимания. Она заметила удовлетворение, блеснувшее в загадочных глазах графа.

– Обязанности будут несколько шире, чем обычно бывают у компаньонок, – напрямую заявил Сент-Меррик.

Она вспомнила старинное изречение «Это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой» и приготовилась к худшему.

– По некоторым причинам меня не удивило то, что я услышала, – сухо проговорила она. – Не будете ли вы добры пояснить?

– Разумеется. – Сент-Меррик перевел взгляд на миссис Гудхью и миссис Уиллис. – Я бы хотел побеседовать с мисс Лодж наедине, если обе леди не возражают. – Он сделал небольшую паузу и еле заметно улыбнулся: – Ситуация связана с семейными делами. Я уверен, вы меня понимаете.

– Разумеется, – с готовностью поднялась со стула миссис Гудхью. Она испытала облегчение от того, что нашлась наконец причина покинуть комнату. – Миссис Уиллис?

Миссис Уиллис уже была на ногах.

– После вас, миссис Гудхью.

Обе женщины вышли из-за столов, пересекли комнату и, выйдя, плотно закрыли за собой дверь.

Повисла давящая тишина. У Элеоноры появилось ощущение угрозы.

Ее первоначальное возбуждение уже растаяло и сменилось настороженностью. Она ощутила, как замерзли ее ладони. Почувствовала тяжесть тумана, который давил на окна. Туман был настолько густой, что она не могла разглядеть здание на противоположной стороне улицы. Было ли в том виновно ее воображение, что комната показалась ей маленькой и интимной?