Вари Макфарлейн: Любовь как сон

– Это платье, – поспешно сказала Анна. – Для… одного мероприятия.

– А, – отозвался Джефф, отводя взгляд. – Здорово.

Мысленно он, похоже, уже рисовал сцену из фильма «С широко закрытыми глазами», с длинноносыми карнавальными масками и электронной музыкой.

Анна пошла наверх, неся коробку на вытянутых руках, точно пиццу. Исторический факультет Университетского колледжа Лондона занимал несколько зданий георгианской постройки, с высокими потолками и огромными подъемными окнами. Это было чудесное место. Иногда, расчувствовавшись, Анна думала, что сполна вознаграждена за школьные годы, как будто после многолетнего кошмара наконец исполнилась мечта. В здании стоял очаровательный старомодный запах ковров, а огромные круглые висячие лампы испускали желтый свет, как бывает в приятных воспоминаниях.

Анна отворила дверь кабинета спиной, радуясь тому, что никто ее не заметил. Меньше всего она хотела услышать восторженный крик: «О-о-о, ну давай посмотрим, как оно на тебе смотрится!» Пускай Анна похудела и теперь носила платья самых обычных размеров, это вовсе не значило, что она думала и действовала соответственно нынешнему облику. Она сохранила острую нелюбовь к магазинам одежды. Появление онлайн-магазинов стало для нее счастьем. И в качестве примерочной Анна гораздо охотнее использовала свой кабинет.

Поэтому, когда она поняла, что для встречи выпускников нужно платье – и не простое, а шикарное, чтобы утереть бывшим одноклассникам нос, – она зашла на веб-сайт дорогого дизайнера и потратила сумму, на которую можно было развлекаться целые выходные.

Анна открыла коробку и развернула оберточную бумагу. Внутри лежало невероятное платье. Маловато ткани за такие деньги… нет, она не собиралась об этом задумываться.

Она осторожно положила обновку на стул, убедилась, что дверь кабинета заперта, вылезла из бесформенной блузы, надела платье, расправила ткань, очень осторожно, как паутинку, и застегнула массивную молнию. Пришлось лишь слегка втянуть живот.

Хм. Анна покрутилась перед зеркалом. Получилось не вполне то, на что она рассчитывала. Черное платье и есть черное платье. Она подняла руки, потом опустила, глядя, как развеваются прозрачные шифоновые рукава, и в голове у нее зазвучала песенка про маленьких утят.

На манекене, с неподвижным белым, как у робота, лицом, черное платье от «Прада» казалось достойным Риты Хейворт в отеле «Уолдорф-Астория». Примерив его, Анна подумала, что на самом деле оно довольно бесформенное. Под стать какой-нибудь певичке, которая выступает в ресторане, пока публика уплетает телятину в панировке с жареным картофелем.

И, разумеется, посмотрев на себя, она вспомнила тот, другой день. И ту, другую девушку.

И взяла телефон.

– Мишель, я никуда не иду. Это чистое безумие. В черном платье я похожа на профессора Снейпа.

– Нет, ты пойдешь. И потом ощутишь невероятную легкость. Как после глубокой чистки. Барри! Готовь кальмара, хватит с ним играть! Прости, я не тебе.

– Не могу, Мишель. Что, если надо мной посмеются?

– Не посмеются. Ну и потом, в крайнем случае, разве ты не хочешь в глубине души снова пережить ту минуту и на сей раз послать их всех к черту?

Анне не хотелось признаваться, о чем она думала. А вдруг она сломается, заплачет и поймет, что осталась прежней Аурелианой? Пусть даже с пачкой дипломов и без лишнего веса.

– А я хорошо выгляжу в платье, которое ты не видишь?

– В том самом, от «Прада», на которое ты кидала ссылку? БАРРИ! Оставь сосиску в покое! Ты что, в цирке работаешь? Нет, Анна, я не верю, что ты можешь плохо выглядеть. Честное слово, главная проблема будет в том, что никто даже не захочет смотреть на других, если ты придешь.

– Тук-тук, можно в пещеру? – послышался из-за двери голос Патрика.

– Мишель, мне надо идти.

– Да, тебе обязательно надо пойти.

Анна издала полусмех-полустон и крикнула:

– Можно!

«Пещера» была подходящим определением для ее невероятно захламленного кабинета на втором этаже. Анне как признанному специалисту по истории Византии позволяли некоторые вольности в духе классического «чокнутого профессора». Повсюду громоздились груды книг. Беспорядок, впрочем, словно наносил оскорбление красивой комнате, и иногда Анну мучила совесть.

Патрик занимал кабинет дальше по коридору и читал лекции по экономике тюдоровского периода. Они с Анной одновременно пришли работать в колледж и оба страстно любили свое дело. Также их объединяло умение посмеяться над собой и поговорить на отвлеченные темы. Не стоит недооценивать это качество в научной среде. Многие коллеги Патрика и Анны были убийственно серьезны. Постоянное витание на интеллектуальных вершинах может привести к расстройству функций на повседневном уровне. Как выразился Патрик, у некоторых людей мозг размером с земной шар, и при этом они не способны сварить яйцо.