Сесилия Ахерн - Идеал

Снаружи доносились крики. Толпа. Мятеж.

Я встала и прошла к окну, выходившему на двор. Судьи не пытались меня остановить, поглощенные тем, что происходило на экране.

А снаружи я не увидела уже тысячи Заклейменных, которых недавно сгоняли сюда, зато двор вновь открыли перед публикой, перед теми, кого всегда приглашали полюбоваться, как обвиняемых ведут из камер в Трибунал.

Там, снаружи, многие одеты в красное, но это не Заклейменные. Это обычные граждане, они выступили против Трибунала. Повсюду мелькают красные футболки с надписью «РАСПУСТИТЬ ТРИБУНАЛ», как у мамы, Джунипер, Эвана и одноклассников Тобиаса. Все больше протестующих во дворе, все громче возмущенные крики.

И тут я сообразила, что произошло.

Они тоже смотрели запись моих мучений на большом экране, на котором обычно передавали репортажи из суда. Кто-то переключился на нее с канала о Заклейменных. Все больше и больше людей прорывалось сквозь ворота замка, двор уже затоплен ими, все спешат разобраться, многие подносят ладонь ко рту, словно их мутит при виде расправы, которую учинил надо мной Креван.

На экране Барк отказывается клеймить меня в шестой раз. Говорит, что кончилось обезболивающее. Дружный вздох толпы. Люди хватают друг друга за руки. Они поняли, что сейчас произойдет. И это не только участники протеста, это самые обычные граждане, которые по привычке пришли на суд. Я вижу, как они переходят на нашу сторону. Вот Креван хватает раскаленный прут. Стражи вне себя, они со слезами бормочут мне на ухо какие-то слова поддержки, не дают мне вырываться. Креван прижимает Клеймо к моей спине, и мой вопль разносится над стенами замка – над городом, над всей страной.

Толпа возмущенно взвыла. Меня пробила дрожь.

– Нет, – сказала Санчес, поднимаясь. Ее трясло, красная мантия ходила ходуном.

– Что это? – спросил Джексон. – Так все и было? – Он посмотрел на Санчес, на меня. – Господи Боже!

Запись закончилась, на экран вернулась Эниа Слипвелл.

– Простите, мне пришлось показать вам тяжелую сцену. И я хочу попросить прощения у Селестины Норт за ту боль, которую ей причинили. Мы не можем допустить, чтобы так поступали с нашими невинными согражданами. Вот почему партия Жизни решительно требует роспуска Трибунала. Если Трибунал принимает порочные решения, как можем мы разрешить ему действовать и дальше? Довольно с нас постепенных шажков, нам нужен прыжок, чтобы страна снова двинулась вперед. Голосуйте за партию Жизни, за честность и справедливость, за надежную власть, которая поведет страну в будущее. За логику и сострадание!

В башенной комнате повисла тишина.

В башню ворвались стражи.

– Во дворе мятеж. Мы отведем вас в безопасное место.

Джексон поднялся так быстро, что уронил стул – и не стал поднимать. Посмотрел на меня – на лице и шок, и страх, и возмущение.

– Бедная девочка, – прошептал он, и я поняла, что он бы хотел попросить прощения. Потом он перевел взгляд на судью Санчес – с отвращением.

– Судья Джексон, идите сейчас же со мной, – поторопил его страж, и судья поспешно вышел, спасая свою жизнь, только красный плащ мелькнул в дверях.

– Полагаю, сделка отменяется, – сказала я Санчес.

Она повернулась ко мне, и в ее глазах мелькнуло что-то вроде уважения: как я обвела ее вокруг пальца! Но тут же она хладнокровно отвернулась и, не сказав ни слова, ушла вместе с другим стражем.

Я осталась одна в круглой башенной комнате, не зная, что будет дальше со мной. И как там Кэррик, дедушка и Рафаэль – очнулись или еще нет. Я расхаживала по комнате, прислушиваясь к биению сердца. Огромная толпа все втекала и втекала в ворота замка и уж никак не затем, чтобы приветствовать стражей. Люди размахивали кулаками, они требовали ответов, требовали перемен. Я хотела быть там, с ними, а не в этой ловушке.

Дверь распахнулась.

Арт.

– Я так и знал, что на вершине башни меня ждет принцесса, – произнес он. – Я пришел спасти вас, госпожа моя! – и смущенно рассмеялся.

Я поморщилась. Его шуточки не ко времени.

Но прежде чем я успела ответить, он добавил:

– Я вас всех спасу!

– Они спят беспробудно, – сказала я, поспешно продвигаясь к двери, стараясь не обращать внимания на боль в обожженном животе. – Как мы их отсюда вытащим?

– Я подогнал машину к задней двери, главное, до машины их дотащить, – сказал он и пустился вприпрыжку по винтовой лестнице.

На каждой площадке мы видели служителей Трибунала, поспешно удирающих через запасные выходы.