Чарлин Сэндс - Тайная ночь

– Я никогда не рассматривала это в подобном ключе. Он для меня просто Дилан. Мы с его сестрой – лучшие подруги еще с начальной школы.

– Вы собираетесь…

– Прошу вас, – перебил Дилан, поднимая руку. – Мой пиар-агент сделает заявление завтра утром. Он ответит на все ваши вопросы. Картина вот-вот начнется, и мы с женой хотели бы наслаждаться премьерой вместе. Спасибо.

В окружении телохранителей они двинулись сквозь толпу. Оставалось совсем немного. Завтра газеты будут пестреть заголовками, и тайна их брака останется в прошлом. Он переживал эту потерю. Ему нравилась анонимность, возможность сохранять Эмму только для себя эти последние несколько дней. Теперь новость распространится по всей стране, и у них снова все изменится. Отсутствие всякой личной жизни – плата за славу. Для себя он давно с этим смирился. Но теперь нужно думать об Эмме. И о ребенке.

– Ты прекрасно держалась, Эм.

– Я импровизировала.

– Мне нравятся женщины, умеющие быстро соображать.

Он взял ее за руку и повел в знаменитый кинотеатр, один из немногих исторических в Лос-Анджелесе, с бархатными красными креслами, лепниной на стенах и милями занавесей.

– Ну, что ты думаешь?

Ее красивые зеленые глаза впитывали окружающее. Дилан очень хотел, чтобы Эмма испытывала такое же благоговение. Киносъемки у него в крови. Он сам продюсировал много фильмов и планировал в будущем стать режиссером.

– В жизни не видела ничего подобного, Дилан. Можно представить, каким этот кинотеатр был в прошлом. Классические фильмы на большом экране. Актеры, режиссеры и продюсеры, сидевшие здесь. Все это так величественно!

Дилан улыбнулся. Эмма удивительная женщина. Он не солгал сегодня репортерам. Влюблялся в нее, и это не пугало. Не заставляло нервничать. Брук говорила, что Рене ранила так, что на всю жизнь остались шрамы, но, может быть, именно Эмма заставит его понять, что он полностью исцелился?

Он поцеловал ее в щеку, и она подняла на него глаза:

– За что?

– Неужели мужчина не может поцеловать свою жену просто так?

Она улыбнулась, и у него на сердце потеплело. Он снова взял ее руку:

– Вперед, миссис Макей, большим шишкам не терпится познакомиться с вами. Полагаю, это нужно сделать до того, как мы займем свои места.

– Можно сказать, я всю жизнь этого ждала, – фыркнула Эмма, и Дилан едва сдержал смех.

Пока что брак с ней никак нельзя назвать унылым.

– Милая, я приехал, – окликнул Дилан, входя в дом в понедельник днем. Он всегда хотел это сказать, но теперь, когда его мечта сбылась, жены нигде не было. Правда, съемки закончились немного раньше. Он посмотрел на телефон и увидел эсэмэску: «Буду дома немного позже. Задерживаюсь на работе. Увидимся около шести».

Дилан расстроился. Последнее время ему не терпелось вернуться к Эмме. Он наблюдал, как она делает гимнастику для беременных, корпит над книгой с детскими именами или помогает Мэйзи готовить ужин. Каждый день приближал его к отцовству, и он почти не мог этого дождаться. У них с Эммой появились планы по обустройству детской. Всего через несколько недель они узнают пол ребенка.

– Эммы нет, Дилан, – откликнулась Мэйзи из коридора. – Ужин готов, стоит в духовке, чтобы не остыл. Если я вам не нужна, поеду домой.

– Спасибо, Мэйзи. Конечно, поезжайте. Я пока пробегусь. Эмма немного опоздает.

– Хорошего вам вечера, – пожелала Мэйзи.

Он помахал на прощание и помчался наверх переодеваться.

Через несколько минут он уже совершал пробежку по почти пустому берегу. Прошел хорошим шагом почти полмили, прежде чем набрать темп. Было прохладно и облачно, отчего бежать было еще приятнее. То, что начиналось как работа – фитнес-программа для роли спецназовца, – позже стало ритуалом, которым он наслаждался. Пробежки помогали думать, прорабатывать предстоящие сцены и размышлять о жизни. Дилан просил телохранителей держаться на расстоянии. Они и так с трудом поспевали за ним, а он очень любил эти уединенные минуты на пляже.

Как только он вошел в ритм, мысли замелькали одна за другой. Вдруг представил ночь блэкаута. Если бы он только мог запомнить последний день с Роем.

И тут в мозгу словно взорвались образы. Вот он сидит у себя дома и пьет со стариной Роем. Смеется. Они обсуждают предстоящий трюк.

И тут зазвонил телефон. Это оказалась Эмма. Явно не в себе и едва ворочала языком. Напилась? Сказала, что в городе отключили электричество. У Дилана свет горел. Должно быть, затемнение не добралось до берега.