Мерседес Рон - Твоя вина

– По правде говоря, я потеряла его из виду, – сказала Ноа. – В любом случае, думаю, пора пообщаться с родителями… – добавила она, и я тут же напрягся.

После нашего краткого исчезновения и возвращения на праздник, конечно, стало очевидно, что у нас все серьезно, и родителям это совсем не понравилось. Теперь-то они старались не спускать с нас глаз. Ясно, что отец не допустит скандала: мы ведь публичная семья, и он четко дал понять, что нам следует оставаться просто братом и сестрой. Нет ничего удивительного в том, что Раффаэлла не встала на нашу сторону. Напротив, она уже смотрела на меня с подозрением, которое сводило с ума.

– Ух ты! Сын вернулся! – воскликнул отец с фальшивой улыбочкой.

– Папа, – ответил я в знак приветствия. – Привет, Элла, – поздоровался я таким ласковым голосом, каким только мог.

Раффаэлла, к моему изумлению, улыбнулась и обняла меня.

– Рада, что ты смог приехать, – сказала она, переводя взгляд на Ноа. – Девочке было очень грустно без тебя.

Я посмотрел на покрасневшую Ноа и подмигнул ей.

– Как дела в фирме? – спросил отец.

Папаша заставил меня работать на одного авторитарного ублюдка, который управлял фирмой, пока я набирался опыта, чтобы перенять руководство. Все знали, что я прекрасно подготовлен, но отец до сих пор не доверял мне.

– Изнуряюще, – ответил я, стараясь не убить папашу взглядом.

– Как сама жизнь, – пошутил он и окончательно испортил мне настроение. Надоело слушать эту чушь, я уже несколько месяцев не веду себя как ребенок, не боюсь брать ответственность и не останавливаюсь ни на минуту. Кроме вкалывания на отца, целый год у меня были гонки, а впереди еще куча экзаменов. Большинство моих ровесников даже не представляли себе, что такое фирма, зато я уже набрался опыта, обогнав многих из тех, кто успел получить диплом. Однако отец не доверял мне.

– Потанцуешь со мной? – прервала мои размышления Ноа, тем самым не давая моему отцу сказать очередную гадость.

– Конечно.

Мы прошли к танцполу. Диджей поставил медленную музыку, и я осторожно притянул Ноа к себе, стараясь не допустить, чтобы мое плохое настроение или гнев пали на единственного человека, который был мне дорог на этой вечеринке.

– Не сердись, – пробормотала она, взъерошив мои волосы на затылке.

Я на миг прикрыл глаза, отдаваясь нежным прикосновениям, но моя рука сразу опустилась ниже ее талии, лаская поясницу Ноа.

– Невозможно злиться на тебя, зная, что у тебя под платьем ничего нет.

– А я и не заметила, – ответила она и захлопала ресницами.

Я посмотрел на Ноа. Она была прекрасна.

Я прижался лбом к ее лбу.

– Прости, – извинился я, отстранившись и упиваясь ее прекрасными глазами.

Через секунду Ноа улыбнулась.

– Останешься на ночь? – спросила она.

Вот черт! Опять то же самое. Я не хотел оставаться, я переехал несколько месяцев назад и совершенно не жаждал находиться под пристальным вниманием отца. Я не мог дождаться, когда переедет и Ноа: меня бы устроило, если бы она постоянно была рядом со мной.

– К сожалению, нет, – сказал я, покосившись на гостей, которые время от времени пялились на нас. Конечно, брат и сестра не танцуют так вызывающе, но мне было наплевать.

– Я не видела тебя две недели, мог бы и пересилить себя, – заявила она сердитым тоном.

Если мы продолжим в таком духе, то все закончится спором, чего мне вообще не хотелось.

– Значит, придется спать раздельно. Нет уж, спасибо, – угрюмо отозвался я.

Она насупилась.

– Ну же, Рыжая, не сердись… Ты в курсе, что я ненавижу оставаться здесь, ненавижу не прикасаться к тебе, ненавижу слушать чушь, которую вечно порет отец.

– В таком случае я не знаю, когда мы встретимся: у меня не получится уехать на этой неделе. Надо готовиться к выпускным экзаменам.

Твою мать.

– Я заберу тебя, и мы немного побудем вместе, – предложил я спокойным голосом, поглаживая ее по спине.

Она вздохнула и отвела взгляд в сторону.

– Не заставляй меня чувствовать себя виноватым! Пожалуйста, Ноа! Ты же понимаешь, я не могу здесь оставаться, – продолжил я, взяв ее за подбородок и заставив посмотреть на меня.

Несколько секунд она хранила молчание.

– Раньше ты оставался…

Ее глаза, наконец, встретились с моими.

– Раньше мы не были вместе! – Я отмахнулся.

Ноа больше ничего не говорила, и мы вновь стали двигаться в такт музыке. Взгляд Раффаэллы не отрывался от нас все время, пока мы были на танцполе.