Шэрон Кендрик - Дерзкое желание

Покинув жаркую веранду, Софи поспешила на кухню. Там был кондиционер. Обмахивая лицо рукой, она услышала тяжелую мужскую поступь и постаралась не волноваться.

– Софи? Иди представься боссу.

Услышав отчетливый австралийский акцент Энди, она поняла, что уже слишком поздно для размышлений. Управляющий фермой вошел на кухню, улыбаясь, а следом за ним – мрачный хозяин. Софи смотрела на Рейфа во все глаза, хотя воспитание запрещало ей рассматривать человека так пристально.

Вблизи Рейф был еще привлекательнее. Его суровое лицо оказалось поразительно красивым, как и его тело. Но его физическое совершенство подкреплялось аурой опасности, отчего Софи сразу засмущалась. Ей стало интересно, знает ли он, какое впечатление производит на женщин. Догадывается ли он, что у нее пересохло во рту, а ее соски напряглись и уперлись в грубую ткань дешевого бюстгальтера? Она задалась вопросом: как ему удается так сногсшибательно выглядеть в деловом костюме? Словно прочитав ее мысли, Рейф снял пиджак, и она увидела его широкие плечи и мускулистый торс.

Софи посмотрела в его серо-стальные глаза. Прищурившись, Рейф оглядел ее с головы до ног. Софи приказала себе не возмущаться, потому что она не привыкла, что мужчины рассматривают ее подобным образом. Никто никогда не смотрел на нее так откровенно. Как будто имел полное право это делать. Она сглотнула.

– Рейф? – Энди указал рукой на Софи. – Это Софи. Та женщина, о которой я вам говорил. Она готовила нам еду почти полгода.

– Софи?..

Рейф заговорил впервые с момента приезда. Его вопрос показался Софи темной шелковой лентой, которую он резко бросил в ее сторону. Рейф Картер вопросительно поднял брови, и Софи нервно улыбнулась. Она знала, что не должна казаться нерешительной, чтобы себя не выдать. Она обязана ответить быстро, словно привыкла представляться работодателю, и не показывать, как ее привлекает его глубокий, бархатистый голос. И его парализующий пристальный взгляд.

– Меня зовут Софи Дукас, – сказала она, назвавшись фамилией своей бабушки-гречанки, зная, что никто не задаст ей лишних вопросов, ведь документы она так никому и не показывала.

Взгляд серых глаз Рейфа стал еще пронзительнее.

– Необычная фамилия, – заметил он.

– Да. – Отчаянно желая сменить тему, Софи откашлялась и заставила себя улыбнуться. – Должно быть, вас мучает жажда после полета. Хотите чаю, мистер Картер?

– Я думал, вы никогда не спросите, – ответил он, растягивая слова. – Зовите меня по имени.

– Рейф, – повторила она, слыша неодобрение в его прохладном тоне. «Соберись! Он твой босс, и ты должна ему угождать». – Правильно. – Она заставила себя улыбнуться. – Я сейчас же приготовлю чай. А вы, Энди, хотите чаю?

– Нет, спасибо. – Управляющий покачал головой. – Я подожду утреннего перерыва. Я жду вас на улице, Рейф. Я быстро покажу вам ферму.

В голове Софи стремительно кружились мысли, когда Энди вышел, оставляя ее наедине с Рейфом Картером. И хотя Софи ежедневно готовила чай, сейчас она чувствовала себя сжатой пружиной. Пока она возилась на кухне, Рейф следил за каждым ее движением. Взгляд его серых глаз походил на лазер. Софи взяла чайник, который почему-то показался ей очень тяжелым. Заваривая чай, она размышляла о том, почему Рейф торчит на кухне. Энди говорил, что Рейф не появится на ферме до весны. К тому времени она уже уехала бы с фермы, оставляя о себе смутные воспоминания. Никто не ждал приезда Рейфа за несколько недель до Рождества.

Софи взяла чашку с комода. Было так просто забыть о Рождестве в этом экзотическом и жарком районе Австралии, с его пышной растительностью и повышенной влажностью, а также птицами и животными, которых Софи видела только в документальных фильмах о природе. Тем не менее управляющий потребовал, чтобы она украсила усадьбу к Рождеству бумажными гирляндами и пластиковым остролистом и поставила дешевую елку из мишуры, купленной в местном магазине. Украшения произвели на нее такое странное впечатление, что она забыла о том, как выглядят рождественские декорации у нее на родине.

Но теперь знакомые образы вернулись, и Софи размышляла о Рождестве в своем доме в Изолаверде. Она представляла глинтвейн и позолоченные блюда со сладкими угощениями. Она думала об огромной елке, которая занимала почетное место в дворцовом тронном зале. Елка украшалась настоящими свечами, которые зажигали легионы преданных Софи слуг. А под праздничным деревом лежала огромная куча подарков, которые она и ее брат ежегодно раздавали городским детям. Софи вспомнила их нетерпеливые взгляды и внезапно почувствовала себя одинокой и беспомощной. Она знала, что может в любой момент уехать домой, но пока не хотела этого делать. Не сейчас. Она еще не решила, как ей жить дальше…