Никола Марш - Сапфир для моей невесты

И, судя по аплодисментам, они достигли цели.

– Вот и финал, – произнес Патрик, когда модели вышли всей группой на подиум.

Шум, овации, вспышки камер, одобрительный свист, топот убеждали, что ее риск был оправдан. И снова возникал вопрос: как сложатся в дальнейшем их личные отношения? Она чувствовала на сердце тяжесть от неопределенности…

– Ты слышишь это? – Он схватил ее, приподнял и закружил в воздухе. – Они нас любят!

Она смеялась и протестовала. Он опустил ее на пол.

– Теперь готовься принимать заказы.

И вдруг улыбка исчезла с его лица. Он задумался и произнес:

– Да, на несколько месяцев интерес будет обеспечен.

Она не могла понять резкой смены его настроения. Что может его тревожить, ведь он только что обеспечил прибыль обеим компаниям, вывел на новый рынок. Может быть, его тревожит реакция родителей? Но он сам говорил, что они были рады его отделить и забыть.

Но какой бы ни была причина его плохого настроения, Сафи надеялась, что ей он полностью доверяет, как и она ему.

– Ты собираешься расширить коллекцию?

– Возможно. – Он уткнулся в смартфон, просматривая список текущих дел. – А пока нам предстоит решающий раунд – голливудская коллекция. Это основное.

Она могла принять его нежелание говорить сейчас и сделала вид, что ничего не произошло, хотя он проявил к ней пренебрежение, отмахнулся. Кажется, она смирилась с тем, что он окончательно решил порвать с ней. Но им обоим давно было ясно – то, что было между ними, не было обыкновенной интрижкой.

– Ты только что провел предварительный показ, который может получить мировую известность. Чем ты недоволен?

– Я всем доволен. Просто не могу расслабиться, когда впереди основное шоу.

Вполне логичное объяснение. Но почему-то оно расстроило ее сильнее, чем она ожидала. А это означало одно. Что она окончательно потеряла голову.

Она не хотела оказывать на него давление, подталкивать к объяснениям и делать из отношений проблему. Но когда пережила стресс и полное истощение сил, поклялась, что не станет больше уходить от трудностей и делать вид, что их нет.

– Почему ты не хочешь быть со мной откровенным?

Его палец замер на поверхности смартфона, и ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он ответил:

– О чем ты?

– Тебе объяснить подробно?

Он со вздохом спрятал в карман смартфон и сложил руки на груди.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Сапфир, но сейчас не время выяснять отношения, дел столько, что не знаю, с чего начать.

И весь его озабоченный вид и нахмуренные брови говорили: «Отстань от меня». Кажется, ей надо быть счастливой от того, что есть, и не стараться его подталкивать на откровенность.

Она подождет. Еще будет время.

– Ты прав, – она пожала плечами с деланым равнодушием, – но позволь тебя поздравить – ты отлично справился, – и, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку, – ты можешь собой гордиться.

На лице его отразилось удивление, потом он выдавил улыбку.

– Спасибо. Увидимся позже в офисе?

– Конечно.

Она не могла понять его озабоченности и не была уверена, что узнает, в чем дело, вероятно, он все-таки не доверяет ей.

Как завороженная, она смотрела на показ с первого ряда. Это было феерическое зрелище.

Переливался шелк вечерних платьев – сапфировый, алый, золотой, открытые плечи, смелые вырезы, ослепительное великолепие драгоценных гарнитуров, созданных гением Руби, перчатки до локтей цвета слоновой кости.

Трагические ярко-красные губы, накрученные локоны, высокие каблуки. Белоснежные рубашки, заправленные в просторные брюки с высокой талией, ровный пробор, глаза в густой туши, подведенные веки. Катрин Хэпберн и Марлен Дитрих – классика, элегантность… Глаза разбегались.

Если первое шоу-авангард, предшествовавшее этому, было восхитительным и принесет авторам известность, то шоу «Голливуд» будет бомбой, выстрелит до стратосферы. И Сапфир гордилась, что имеет причастность к этому великолепному зрелищу. Сиборны поднимутся на новую высоту. Нет сомнений, что она обязана всем этим Патрику. Это он дал ей возможность работать в контакте с всемирно известной торговой маркой, проявить себя и поверил в Сиборнов, несмотря на слухи о неблагонадежности фирмы. Ее радость, восторг не знали границ, как теперь она сможет его отблагодарить? Странно, как она могла в нем сомневаться! Сапфир готова была ему все это сказать потом, когда, наконец, неделя закончится и настанет первый свободный день после сумасшедшей работы. Она мечтала о Патрике все эти дни. Все же он был рядом, а что будет, когда уедет? Никакая йога и медитация не заменит и часа, проведенного в его объятиях. Она снова зачахнет.