Ребекка Уинтерз - Обмани, но люби

– Леонардо, ты заставляешь меня волноваться.

– Я сам очень взволнован. – Он пристально посмотрел на отца. – Это касается Люсианы.

– Ты намекаешь, что она скрыла от меня результаты своего обследования? – Тревога в его голосе лишний раз подтвердила, как сильно отец привязан к своей жене.

– Ты же сам сказал мне, что она, как и ты, вполне здорова. Я говорю сейчас об одной тайне, которую она, возможно, скрывала от тебя до вашей свадьбы. – Леон никогда не любил ходить вокруг да около.

Его слова заставили отца вскочить с кресла. Их взгляды скрестились.

– Ты знаешь?

Леон едва не выронил чашку. Этот вопрос свидетельствовал, что отцу известно все о ребенке Люсианы, и давно. Он поставил чашку на буфет:

– Если мы говорим о ее внебрачном ребенке, то да.

Угольно-серые глаза Саллисто потемнели еще больше, их словно заволокло туманом.

– Как ты узнал? – Его голос дрогнул.

Леон набрал в грудь воздуха, чтобы немного успокоиться.

– Я скажу тебе, но сначала ответь на один вопрос. Она отказалась от ребенка по собственному желанию, или ей пришлось? Прежде чем мы продолжим разговор, я должен знать всю правду.

Лицо графа выразило глубокую скорбь.

– Ей пришлось.

– Ее изнасиловали? – Вопрос повис в воздухе, как высоковольтный провод.

Отец глубоко вздохнул:

– Нет.

– И тебе известно, кто был отцом ребенка?

На его щеке дернулась мышца.

– Да. Но если ты полагаешь, что это я, то ты ошибаешься.

– Мне это даже в голову не пришло, – искренне ответил Леон. – Я знаю, что ты человек порядочный.

– Спасибо. – Граф кашлянул. – Отвечаю на первый твой вопрос… Люсиана дорожила своей дочуркой больше собственной жизни. И дня не проходит, чтобы она не вспоминала ее, не тосковала по ней. Она не говорит об этом, но я вижу, как она грустит, как плачет украдкой, когда думает, что я не замечаю.

Эти слова переполнили Леон радостью за Беллу, казалось, с плеч спала тяжкая ноша.

– Как же вышло, что она отдала ее?

– Тебе придется выслушать историю с самого начала.

– Я внимательно слушаю.

Граф прошелся по комнате:

– У отца Люсианы было много врагов, он был убежден, что его жену убили. Теперь угроза нависла над самой Люсианой, и, пока шло следствие, он отослал дочь в Нью-Йорк, в закрытый колледж, под вымышленным именем. Там она встретила одного студента. Они полюбили друг друга, и вскоре она поняла, что беременна. Люсиана оказалась в отчаянном положении – она знала, что отец никогда не согласится на этот брак.

Но она ждала ребенка! Неужели он был таким деспотом?

– Это слишком сильно сказано, Леонардо. Скажем так, он был человеком старых взглядов. Молодая пара решила зарегистрировать брак у мирового судьи в маленьком городке, в окрестностях Нью-Йорка, там, где Люсиана училась в колледже. Но за день до свадьбы юноша погиб, попав под машину. Виновник наезда скрылся и впоследствии так и не был найден.

Леон сморщился:

– Люсиана пережила настоящий кошмар.

– Так и есть. Из-за случившегося с ее матерью она решила, что ее выследили, а возлюбленного убили умышленно.

Пораженный Леон спросил:

– Когда она рассказала тебе все это?

– Когда я сделал ей предложение. Видишь ли, несмотря на все те слухи, что я хотел завладеть империей «Донателло Даймонде», женился я на ней прежде всего потому, что она мне очень нравилась.

– Все так, папа, ты можешь прямо сказать, что полюбил ее.

– Считай, ты угадал правильно. – Отец несколько раз глубоко вздохнул.

– Она сильно страдала, и я решил, что два моих мальчугана хоть немного помогут облегчить ее боль. Вы были маленькими и нуждались в матери, особенно Дант. – Его голос задрожал. – А мне нужна была спутница жизни. Само собой, наши отношения не сравнить с чувствами, которые я испытывал к вашей матери, но этого и нельзя было ожидать.

Леон с трудом верил в услышанное. Прежде они никогда не говорили о матери. Белла подтолкнула их к разговору, который должен был бы состояться гораздо раньше.

– Отец Люсианы был очень рад, поскольку знал, что я сумею о ней позаботиться. Но она, прежде чем дала ответ, предупредила, что должна открыть мне тайну. Даже ее собственный отец ничего не знает. Если я после этого не откажусь от нее, она примет мое предложение. Я выслушал ее исповедь. После мучительной внутренней борьбы Люсиана поняла, что ей ничего не остается, как отдать девочку на удочерение, чтобы с ее сокровищем не случилось ничего страшного. Ей пришлось подписать отказ от ребенка, означавший, что она больше не увидит его и не сможет забрать назад. Это было непременное обязательство. Люсиана подписала, потому что не сомневалась тогда: дни ее сочтены, но это ее нисколько не заботило.