Нина Харрингтон - Не бойся желать

© 2012 by Nina Harrington

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

Nina Harrington. My Greek Island Fling

– Мама, я здесь, – прошептала Лекси Коллацо Слоун, и энергичная женщина в фиолетовом наряде бодро вошла в светлую палату частной лондонской больницы.

– Прости меня за опоздание, дорогая, – выпалила она, стряхнув капли дождя с плаща и крепко поцеловав Лекси в щеку, – режиссер вдруг решил провести репетицию сцены бала раньше. – Она покачала головой и рассмеялась: – Пиратские мечи и шелковые юбки. Только чудом эти костюмы уцелеют после репетиции. А о туфлях и париках и говорить нечего!

– У тебя все получится, мам, – тихо посмеивалась Лекси, убирая пижаму в дорожную сумку. – Ты лучший костюмер на свете. Не переживай. Завтра репетиция в костюмах пройдет на ура.

– Алексис Слоун, ты самая большая врунишка. Но все равно спасибо. Так, теперь о более важном. – Она вдохнула, мягко положила руку на плечо дочери и заглянула ей в глаза: – Как все прошло утром? И не заговаривай мне зубы. Что сказал врач? Я стану когда-нибудь бабушкой?

Лекси снова села на кровать, ее сердце обливалось кровью. Пора покончить с этим раз и навсегда.

– Что ж, есть кое-какие хорошие новости, а есть и не очень хорошие. Медицина шагнула далеко вперед за последние восемнадцать лет, это очевидно, но я не хочу, чтобы ты обольщалась. – Она протянула матери руку, и та села рядом. – Есть небольшой шанс, что я стану матерью, но… – Лекси затаила дыхание, а ее мать вздохнула, – понадобится непростое лечение. Оно займет много времени, и нет никаких гарантий, что в результате я забеременею. Врач говорит, лечение может оказаться напрасным. – Лекси выдавила из себя улыбку и сжала мамину руку. – Прости, мамочка. Видимо, тебе придется еще очень долго ждать внуков.

Мать шумно вздохнула и обняла Лекси:

– Больше ни секунды об этом не печалься, мы уже это обсуждали. Столько детишек хотят обрести любящих родителей, да и Адам будет только рад усыновить малыша. Вот увидишь, однажды у тебя будет своя семья!

– Да, но ты так надеялась получить хорошие новости.

– Лично мне кажется, что это хорошие новости. Я считаю, нам нужно отпраздновать твой выход из больницы, правда? Папа будет настаивать, – добавила она, двигая бровями, – видимо, фотографам нынче хорошо платят.

Лекси коснулась руки матери и сглотнула. Из-за тревоги и дурных предчувствий и без того паршивый день стал совсем тяжелым.

– Он уже приехал, ма? Я весь день клевала носом, и теперь боюсь, что проспала и не заметила, как он приходил.

Мать заглянула ей в лицо и широко улыбнулась. Взяв Лекси за руки, она ответила:

– Да, он приехал. Он сейчас на парковке. И он очень изменился. Хочет наверстать упущенное. Почему, ты думаешь, он заплатил за твое лечение в этой миленькой частной больнице, как только все узнал? Вот увидишь, все будет прекрасно.

Сердце Лекси сильно забилось.

– А что, если он меня не узнает? Ведь мне было всего десять, когда он видел меня последний раз, восемнадцать лет прошло. Может, он и не знает, кто я.

Мама покачала головой:

– Не говори глупостей. Конечно же, он узнает тебя. У него, наверное, множество альбомов с твоими фотографиями, которые я ему посылала все эти годы. – Она крепко обняла Лекси и прижалась щекой к ее щеке. – Твой отец сказал, что он очень гордится тем, чего ты добилась в жизни, и сегодня за ужином ты сможешь рассказать ему о том, какие блестящие книги пишешь.

Мама потрепала Лекси по волосам, схватила сумку и пошла в туалет.

– А мне пора подготовиться. Сейчас вернусь.

Марк Белмонт ударил по кнопкам лифта, не дождался никакого движения, выругался и направился к лестнице.

Он понимал, что всего считаные секунды назад он попрощался с маминой подругой, поблагодарив ее за дежурство в этой отвратительной больничной палате. Он плакал, но слезы не помогли ему успокоиться и взять себя в руки. Теперь он был один, и ему предстояло понять, что же произошло за последние несколько часов.

Срочно позвонили из больницы. Тяжелый перелет из Мумбая казался бесконечным. Такси из аэропорта останавливалось на каждом светофоре.

Было по-прежнему трудно принять правду. Его мать, его красивая, талантливая, уверенная в себе мать обратилась к одному лондонскому пластическому хирургу, ничего не сказав членам семьи.

Марк поднимался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Он был подавлен, чувствовал, что проиграл.