Кристина Брук - Без ума от графа

Они разговаривали, и их разговор протекал легко и свободно. Им было что сообщить друг другу. Розамунда рассказала о Жаклин, как она призналась во всем, а он, в свою очередь, поведал ей всю правду о Крейне и Бесси.

– Значит, Жаклин ни в чем не виновата! – воскликнула Розамунда. – С какой радостью она встретит это известие!

Гриффин кивнул.

– У меня есть письменное признание Бесси. В случае необходимости его можно будет использовать. Впрочем, я очень сомневаюсь в том, что такой случай действительно возникнет.

– Кроме того, у тебя есть алиби, – веско заметила Розамунда. – Как известно, по четвергам ты сидишь у викария. Когда Жаклин упомянула, что это произошло в четверг, я тут же вспомнила о викарии.

– И верно, алиби, – согласился он. – Но я не мог бы им воспользоваться. Из-за Жаклин, если бы подозрения пали на нее.

– Ты не просто чудовище, ты благородное чудовище, – улыбнулась Розамунда. – Как я счастлива, что ты вернулся.

– А я тем более. – Вдруг он стал серьезным. – Розамунда, сейчас не самое подходящее время, но я…

Она заморгала, прогоняя навернувшиеся слезы.

– Нет-нет, сейчас не надо об этом. Я понимаю, что ты хочешь сказать, Гриффин, но об этом как раз не надо говорить.

Отвернувшись, она заметила, что герцог Монфор наблюдает за ними. Улыбнувшись ему, она тряхнула головой: у них все прекрасно, что бы там ни говорили.

Поняв, что она хотела сказать, Монфор, улыбнувшись, поклонился в ответ, затем отвернулся и как ни в чем не бывало продолжил беседу с леди Арден.

– С кем это ты переглядываешься? – заинтересовался Гриффин.

– С его светлостью. Герцог не верит в любовь, или по крайней мере не верит, что браки надо устраивать по любви. Однако его протеже, как это ни странно, женятся именно по любви. – Розамунда вздохнула. – Интересно, способен ли герцог кого-нибудь полюбить?

– Он? – фыркнул Гриффин. – Да никогда в жизни.

Она лукаво поглядела на него.

– Да. А мне известен кое-кто, кого тоже считали совершенно неспособным на такое, и тем не менее…

– Когда ты на меня так смотришь, я готов забыть обо всем на свете. Даже о том, что мы на балу, в толпе танцующих.

Застонав, он схватил ее за руку и повлек за собой. Они вышли из дома в сад прямо под дождь. Ноги разъезжались на намокшей земле. Гриффин подхватил на руки не поспевавшую за ним Розамунду. В темноте возник темный силуэт летнего домика, того самого, где прошло их первое любовное свидание.

– Как быстро у нас все получилось, – прошептала Розамунда, соскальзывая с его рук на диван.

– Розамунда, я люблю тебя.

В его голосе звучала неподдельная теплота и искренность. Он обнял ее, прижал к себе и начал осыпать поцелуями.

– Нас могут увидеть, – испугалась она.

– В такой дождь никто даже носа из особняка не высунет.

Она отдалась ему, радостная, желанная, счастливая. Она дарила ему свою любовь, а он с неменьшей радостью принимал ее, щедро одаряя своей нежностью и пылкостью. Забыв обо всем, влюбленные слились, охваченные пламенем страсти.

Когда все было закончено, Розамунда замерла в блаженстве, глядя сквозь застекленную крышу на мерцавшие в ночном небе звезды.

– Постой, я чуть было не забыл, – прошептал Гриффин и, вынув что-то из кармана, протянул ей.

– Боже, мой медальон.

Она схватила вещицу, сгорая от желания узнать, открывал ли ее Гриффин. Если открывал, то видел свой портрет.

В смущении она искоса посмотрела на него. Он понял ее без слов.

– Я не открывал его.

– Да-а, – полувопросительно отозвалась она. Было приятно, что он из уважения к ней не стал открывать его, но тут ее уколол червячок ревности: неужели он так равнодушен к ней…

– Неужели тебе не хотелось увидеть, что там, внутри?

– Нет.

– Ни капельки?

Озорно улыбнувшись, он покачал головой.

– Ни капельки, так как знаю, что там.

– Откуда же ты узнал об этом? – кокетливо спросила она.

– Мне это подсказала твоя любовь. Ты любишь меня, и всегда любила, – целуя ее, ответил он.

– Точно так же, как и ты меня.

– И пусть так будет всегда. – Он рассмеялся и прижал ее к своей груди.

Для герцога Монфора стало традицией оканчивать свой ежегодный бал дружественно выпитым бокалом вина вместе с леди Арден в библиотеке.

Впрочем, дальше вина дело не заходило. Пока не заходило.

Герцогу просто нравилось завершать бал приятной во всех отношениях беседой. Подобные дружеские отношения – надо заметить, что герцог и леди Арден вот так встречались на протяжении пятнадцати лет, – нравились Монфору, и ему ничего не хотелось в них менять. Несмотря на кокетство, тонкие намеки и шутки и прочие разыгрывания герцог оставался непреклонным. Отношения между ними так и оставались дружескими, хотя леди Арден, откровенно говоря, волновала чувственность герцога.