Кейтлин Крюс: Жена на замену

– Я хочу только, чтобы ты помнила о своей сестре, – не отставал Гарсиа.

– Спасибо, я и так всегда помню о ней, – буркнула она.

– Неужели ты упустишь возможность обеспечить ее будущее? – Он бил по больному месту. – И все только для того, чтобы утвердить свое моральное превосходство над семьей, которая тебя отвергает?

Удар был нанесен прямо в сердце. И Гарсиа прекрасно это знал. Бекка прочитала это в его глазах.

– Твоей сестре поможет, если ты в порыве праведного гнева откажешься от предложения? – поинтересовался он спокойно. – Или все-таки через несколько лет она будет больше тебе благодарна за образование, полученное в лучшем университете, которого ты ее лишишь, если сейчас уйдешь?

В горле у Бекки пересохло. А ведь он прав, черт бы его побрал! Она хотела самоутвердиться, быть лучше Уитни, но еще больше она хотела светлого будущего для Эмили, желала ей счастья. Ведь она обещала маме. Обещала!

Разве не за этим она пришла на Пятую авеню? И все это выслушала? Какое право она имеет отказаться только из-за того, что ей не понравились условия? Ей всегда не нравилось все, что касалось этих людей. И почему она убегает? Только потому, что самые худшие опасения на их счет подтвердились?

– Я понимаю, что вы хотите сказать, – наконец пробормотала Бекка, когда не могла больше выносить его взгляд.

Гарсиа смотрел на нее так, будто точно знал, что она думает и чувствует. Ей казалось, что он специально все к этому подводил. Она никогда еще не встречала такого страшного человека. И такого властного. Но хуже всего было то, что какая-то частичка ее души откликалась на него, заставляла тело таять под его взглядом, требовала прислушаться к внутреннему голосу, который настойчиво нашептывал, что Тео Гарсиа защитит ее, а не раздавит.

Но она этого не допустит.

– Я хочу, чтобы образование Эмили было полностью оплачено, – напряженно произнесла Бекка. – Начиная с первого курса до исследовательской работы после получения докторской степени.

– Ты получишь все наследство своей матери, – тут же ответил Тео, как будто говорил не об огромном состоянии, а о какой-то мелочи. Он сверлил девушку янтарными глазами, которые, казалось, проникали в самые сокровенные глубины ее души. От этого у Бекки дух захватывало. – Все, что у нее отняли, плюс проценты, начиная с того дня, как она родила тебя.

Бекка изо всех сил старалась не показать, что ее до сих пор гложет чувство вины, хотя она уговаривала себя, что Кэролайн сама приняла такое решение.

– Конечно, все будет оформлено соответствующими документами, – подчеркнула она. – Вы же понимаете, что я вам не доверяю. Уитни нельзя верить.

– Мои адвокаты готовы все подготовить, – сказал Тео с обманчивой легкостью, словно речь не шла сейчас о ее душе. – Тебе останется только подписать.

У Бекки появилось странное ощущение. Она будто заблудилась, хотя и не отклонялась с выбранного пути. Гарсиа смотрел на нее, его горящие глаза на смуглом лице манили, словно маяк в ночи. Она вдруг запаниковала. На мгновение ей показалось, что, если она даст согласие, если перейдет эту грань, если еще одну секунду проведет в его обществе, ее можно будет полностью списать со счетов.

Гарсиа ее изменит. И не только потому, что просит ее притвориться его невестой, которая лежит в коме. Хотя, конечно, просьба эта сомнительна с точки зрения морали. А потому, что он… слишком властный… слишком. слишком. Она в жизни таких людей не встречала. И как ей справиться с этим человеком? Она даже с разговором с ним не справляется!

Но тут Бекка снова подумала об Эмили и поняла, что выбора у нее нет. Наконец-то появилась возможность подарить сестре будущее, и она это сделает. Она держала маму за руку там, в больнице, и поклялась ей.

– Хорошо, – сказала Бекка, и голос ее отдался эхом, как будто весь мир вокруг изменился. Или, может, так только казалось из-за огня, вспыхнувшего в глазах Гарсиа. Он победил. – Чего вы ждете от меня?

– Надеюсь, ты никому ничего не рассказала? – говорил Тео, пока они ехали в машине из аэропорта. – Ведь ты взяла на себя такое обязательство, когда подписала бумаги.

Он дал Бекке двадцать четыре часа на то, чтобы разобраться с делами.

Двадцать четыре часа, чтобы поселить Эмили в семье ее лучшей подруги на то время, пока Бекка будет «в отъезде по делам». Эмили много раз оставалась там, когда старшая сестра была занята на судебных процессах. Двадцать четыре часа, чтобы объяснить работодателю, что ей необходимы отгулы, которые она ни разу не использовала, причем нужны эти отгулы немедленно, «по семейным обстоятельствам», а когда она вернется, неизвестно.