Анна Бартон - Дерзкая и желанная

В панике она решила было сочинить некий незначащий предлог: например, она хочет купить малышу Оуэна и Аннабелл подарок и подумывает о щенке. Наверняка Джеймс сможет дать ей совет…

– Оливия. – Нетерпение придало его голосу резкости, однако в нем звучало и сочувствие, и это подтолкнуло ее к действиям.

Войти в эту реку медленно и постепенно не получится. Единственный способ – прыгнуть с берега, даже если существует риск уйти в воду с головой.

Она натужно сглотнула и, посмотрев ему в глаза, выпалила:

– Я люблю тебя.

Джеймс моргнул, лицо его выражало смятение, будто его разбудили среди ночи, он совершенно сбит с толку и ничего не может понять.

– Что ты имеешь в виду?

Оливия сделала глубокий вдох.

– Это случилось летом тысяча восемьсот седьмого года, когда ты приехал в гости к моему брату в Хантфорд-Мэнор. Оуэн предпочитал проводить летние каникулы с друзьями, но папа настоял, чтобы он был с нами хотя бы неделю, и он всегда привозил тебя. Мне в то лето исполнилось одиннадцать, и один раз я захотела пойти с вами на рыбалку, но Оуэн сказал, что нельзя, потому что я только распугаю всю рыбу и буду раздражать его. Я отказывалась уходить…

– Ну еще бы, – пробормотал Джеймс.

– Ты помнишь тот день?

– Нет. Пожалуйста, продолжай. – Он взял пустой бокал и с тоской посмотрел в него.

– Оуэн пригрозил бросить меня в речку, если я не вернусь домой.

– Позволь, я угадаю. – Джеймс запустил пальцы в волосы и взъерошил шевелюру. – Я встал на твою защиту – расквасил своему другу нос, чтобы ты могла поступить так, как хотела.

– Нет. Ты поступил лучше: дал мне шанс испытать себя, сказав, что если я сумею насадить живого червя на крючок и не завизжать, то мне можно будет остаться. В противном случае я должна уйти.

– Ну и как – ты справилась?

– Конечно. Вообще-то Оуэн заявил, что это не считается из-за того, что меня тошнило…

Джеймса передернуло.

– Ты… э…

– Немножко. Но ты сказал, что о рвотных позывах ни слова не было сказано, так что договор я выполнила и могу остаться.

– Понятно. – Он оглянулся через плечо на террасу. – Стало быть, ты хотела выразить мне свою признательность… Что же, ты ее выразила. Отлично. Вернемся в бальный зал?

Со смелостью, которая шокировала даже ее саму, Оливия положила ладонь ему на ногу, точнее, на твердое мускулистое бедро.

– Я еще не все тебе рассказала.

Взгляд его метнулся на ее руку.

– Не уверен, что у нас есть время для всей истории, Оливия. Мы здесь уже четверть часа, а ты все еще в тысяча восемьсот седьмом.

Она повернула голову так, что ему пришлось посмотреть ей в глаза.

– Я ждала десять лет, чтобы поведать тебе о своих чувствах. Пожалуйста, дай мне закончить.

Джеймс накрыл ладонью ее руку – ту, что все еще лежала у него на бедре, и Оливия ощутила тепло, которое постоянно растекалось по всему телу…

– Если кто-то обнаружит нас здесь наедине, – как будто издалека услышала она его голос, – твоя репутация будет загублена. К тому же твой брат убьет меня на месте. Если ты считаешь, что тебе еще есть что сказать, мы могли бы встретиться в другой раз.

– Это не займет много времени, – перебила его Оливия, почувствовав, что он отдаляется, и удвоила свою решимость. – В тот день я еще не была влюблена, но именно тогда это началось. Каждое лето я узнавала все больше о тебе, и ты всегда относился ко мне с уважением, а не как к надоедливой младшей сестренке Оуэна. Я жила ради тех минут, когда вновь увижу тебя.

– Это было всего лишь детское увлечение, – возразил Джеймс.

От обиды у нее на глазах выступили слезы.

– Тогда почему я ждала тебя? Почему меня просто убивает мысль о том, что ты уезжаешь в Египет? Почему я мечтаю о тебе каждую ночь?

Джеймс встал и медленно провел ладонями по лицу.

– Ты сама не знаешь, что говоришь.

Оливия вскочила со скамейки и приблизилась к нему.

– Посмотри на меня, Джеймс. Я не маленькая девочка. – Она уперла руки в бока. – Это не детская влюбленность – уже нет.

– Ты что, выпила?

Она испустила тяжкий вздох – как он мог такое спросить…

– Ну сделала пару глотков бренди, но это было несколько часов назад.

– Ты неисправима, тебе это известно?

Она принялась теребить локон, искусно завитый и красиво лежавший на ее правом плече.

– Я вижу, что шокировала тебя: уже во второй раз за вечер, – и рада этому.

Он стиснул челюсти, и ей ужасно захотелось дотронуться до чуть заметной синевы проступавшей на подбородке щетины.