Люси Монро - Страстная женщина

Одри двигалась с неосознанной грацией, и Винченцо позволил себе удовольствие просто смотреть на нее, когда она пересекала его огромный офис.

– Доброе утро, мистер Томази.

Винченцо ответил не сразу, пытаясь обрести контроль над своими разгулявшимися гормонами.

– Спасибо, что решили рассмотреть мою кандидатуру на эту позицию.

Это обычные слова, которые произносят на собеседовании, но искренность, с которой они были произнесены, что-то тронула в Винченцо.

Ее нежный голос действовал возбуждающе. И в нем совсем не слышалось слабости.

Хрупкая сила женщины. Жизнь на Сицилии научила Винченцо с уважением относиться к этой силе и не недооценивать сталь, которая всегда присутствовала в женщине, научившейся жертвовать собой ради семьи.

Винченцо никогда не слышал, чтобы его двоюродная бабушка повышала голос. А вот его двоюродный дедушка мог оглушающе кричать даже в свои восемьдесят лет. Но никто ни на секунду не мог усомниться в том, кто был истинной главой семейства. Тихого приказа бабушки никто не смел ослушаться.

Должно быть, Винченцо молчал слишком долго, и Одри занервничала. В ее шоколадных глазах появилась нерешительность. Она перевела взгляд с него на Глорию, по-прежнему стоявшую в двери. В серых глазах ассистентки застыло оценивающее выражение.

Винченцо заставил себя заговорить, не позволяя искре интереса затронуть его голос:

– Садитесь, Одри. – Он указал на кресло, в котором она сидела неделю назад.

Одри молча кивнула и быстро села, словно ноги вдруг отказали ей. То, что она нервничала, удивило Винченцо.

– Полагаю, вы понимаете, почему вас пригласили?

– Вы хотите провести со мной собеседование на должность матери ваших племянников? – спросила Одри.

– Да.

Одри издала какой-то нечленораздельный звук.

– О, хорошо, – пробормотала она.

– Вас по-прежнему интересует эта должность?

– Да.

– Рад это слышать.

– В самом деле? Я уже была уверена: вы не станете рассматривать мою кандидатуру, – честно сказала Одри. – Думала, сначала соберете информацию о каждой кандидатке.

– Разумеется, вы не единственная.

– Нет, конечно нет! – Ее четко очерченные губы изогнулись в кривой улыбке.

Ему неожиданно захотелось увидеть, какими они станут после поцелуев…

– Я принесу кофе, – спокойно сказала Глория.

Винченцо кивнул, одобряя слова помощницы, но Одри повернулась и встретилась взглядом с Глорией:

– Я бы предпочла чай, если для вас это не составит большого труда.

В обычно строгих глазах ассистентки Винченцо прочитал восхищение.

– Конечно, не составит.

Винченцо понравилось, как Одри спокойно сказала о своих предпочтениях, оставаясь вежливой. Опыт научил его – человек, который может так говорить, как правило, был сильным оппонентом.

– Спасибо. – Одри улыбнулась Глории и снова повернулась к Винченцо.

Дверь за Глорией тихо закрылась.

Винченцо взглянул на вопросы, которые он подготовил.

– Ну что ж, начнем…

– Простите, позвольте сначала задать вам вопрос.

Винченцо нахмурился, в нем всколыхнулось раздражение. Она что же, не понимает, кто тут должен задавать вопросы?

Винченцо кивнул в знак согласия.

Серьезные карие глаза встретились с его взглядом.

– Хочу предупредить: мой брат – гей, но мой дом всегда будет для него открыт. – Голос ее прозвучал спокойно, она прямо смотрела на него.

– Это не вопрос, – заметил Винченцо.

Но это могло объяснить некоторые подробности ее жизни, о которой он узнал из ее досье.

Ее руки на коленях сжались. Единственный знак, как Одри нервничала, посвящая его в эту тайну.

– Для вас это не проблема?

– Вряд ли. – Винченцо, может, и любил все контролировать и временами быть высокомерным, как его обвиняли, но не был ханжой.

Глаза Одри расширились. Его ответ, судя по всему, стал для нее сюрпризом.

– Полагаю, для ваших родителей это оказалось неприемлемо?

Вот причина, почему последние шесть лет Одри воспитывала своего брата одна. А ведь у них были весьма обеспеченные родители.

– Это еще мягко сказано.

– Значит, ваш брат стал жить с вами? Почему не с вашими старшими сестрами?

У Одри было две сестры, обе успешные в своих карьерах, которым было бы легче позаботиться о двенадцатилетнем мальчике.

– Они разделяют предрассудки моих родителей.

– Это беда, – кивнул Винченцо.

Причем непростительная, по его мнению, но он не стал произносить это вслух.

Вообще-то это забота родителей и старших детей – защищать своего сына и младшего брата. Винченцо всегда оберегал своего младшего брата Пину, но так и не сумел спасти его от трагедии…