Джосс Вуд - Запретный плод

– Расслабься, Морган. Я просто хочу сам раздеть тебя. Один великолепный дюйм за другим.

– О! – Морган опустила руки. – Хорошо. – Она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. – Ты считаешь меня великолепной?

– Еще бы… и прекрати напрашиваться на комплименты, герцогиня. Лучше поцелуй меня.

Несмотря на поддразнивающие слова, его глаза лучились теплом, и Морган почувствовала, как ее губы тянутся к нему.

Ной поцеловал ее в нос и только потом накрыл ее рот своим, их языки пустились в замысловатый танец.

– Ты уверена, что хочешь этого, Морган? – спросил он, накрывая ее ягодицы ладонями.

– Все еще уверена.

Девушка склонила голову набок, чтобы он мог попробовать на вкус ее шею, коснуться чувствительного местечка под ухом. Широкая ладонь легла на ее грудь, и по ее коже побежали мурашки. Ее пальцы взялись за пуговицы его рубашки, и вскоре она уже касалась руками мужского тела, плотных мускулов и восхитительной кожи. Ее пальцы плясали на квадратиках его пресса и на мышцах, уходящих под пояс брюк.

Ной застонал, стягивая с нее блузку, глаза потемнели при виде белого кружева, покрывающего полные груди. Он бросил блузку на пол и провел пальцами вдоль линии бюстгальтера.

– Красиво!

Морган непроизвольно вдохнула, когда его палец коснулся ее набухшего соска.

Он подцепил кружево пальцем и выпустил грудь на свободу.

– Да, очень, очень красиво.

Накрыв ее рот горячим поцелуем, он расстегнул бюстгальтер и снял его. Со стоном заключил ее в объятия и, не переставая целовать, повел ее к кушетке и опустил на полосатую ткань. Ной встал перед ней на колени, взял в руки ее ногу и внимательно изучил ажурный сапожок до колена.

– Чтобы это снять, целая вечность уйдет, – пробурчал он.

– Не так долго, – усмехнулась Морган, расстегнув молнию сзади на лодыжке. – Скрытая застежка.

– Шикарно! – Ной нетерпеливо стянул с нее сапожки, потом брюки, и Морган захихикала, когда он перебросил их через плечо. Он сел на корточки, оставшись в одних брюках от костюма, и посмотрел на нее, нагую, если не считать клочка кружева на бедрах. Она думала, что будет стыдиться, что ей станет неловко, но ощущала себя сильной и сексуальной. Разве тут до стеснений, когда такой могучий, мускулистый мужчина смотрит на нее с неприкрытым обожанием и одобрением?

Потом на его лице вдруг отразилось минутное колебание.

Она наклонилась и положила руки на его обнаженные плечи.

– Прекрати думать. Я хочу этого. И ты тоже. Завтра будут новый день и новые правила. Но сегодня ночью есть только мы… ни работы, ни истории, ни недостатков. Просто двое, которые хотят друг друга. О’кей?

Ной кивнул, и Морган выпустила напряжение с длинным вздохом, когда его рука легла ей на грудь и принялась лениво играть с соском.

– У меня есть вопрос. – Ной жадно уставился на ее трусики.

Морган от всей души желала, чтобы он заткнулся наконец и занялся более важными делами – к примеру, подарил ей головокружительный оргазм, – но она заставила себя откликнуться:

– Что за вопрос?

– У тебя все еще бразильская стрижка?

– Ну, солдат, почему бы тебе самому не проверить?

Бабах! Бабах! Бабах!

Их головы разом взлетели вверх и повернулись к двери. В глазах загорелось недоверие.

Ной, рука в ее трусиках, приподнял брови:

– Ждешь кого-нибудь?

– Э-э-э… нет. – Она хотела, чтобы посетители ушли прочь, испарились бесследно, а они с Ноем вернулись к тому, что они делали… к тому, что он делал с нею.

И хорошо, кстати, делал!

Бабах! Бабах! Бабах!

– Моргз, у тебя тридцать секунд, потом я воспользуюсь своим ключом.

– Джеймс! – Морган в ужасе оттолкнула от себя Ноя. – Одежда… где моя одежда?

– Да где попало, – сказал Ной, поднимаясь. – Одевайся, я его задержу.

– Немедленно открывай, Морган! – закричал Джеймс. – Кто там с тобой?

– Мы идем! – откликнулась Морган.

– Но не к той цели, к которой шли, – заявил Ной, потянувшись за рубашкой.

– Заткнись! – прорычала Морган, ввинчиваясь в брюки. – Дай мне лифчик.

Ной поднял бюстгальтер, бросил ей и поспешно заправил рубашку в брюки. Когда она оделась, он махнул рукой в сторону кухни:

– Алкоголь есть?

Морган кивнула на антикварный бар в углу и отодвинула задвижку на входной двери.

– Джеймс, – протянула она, – никогда не слышал о том, что нужно звонить, прежде чем вламываться к кому-то? Это называется этикетом. Мама вроде бы старалась привить его нам.

Морган развернулась и направилась к Ною, который, будучи добропорядочным шотландцем, безошибочно выбрал дорогущую бутылку виски и щедро разлил его по трем стаканам.