Натали Андерсон - Пикник в Вероне

– Расскажи мне о себе, – попросил Лука.

Эмили пожала плечами:

– На самом деле и рассказывать-то не о чем.

В ее жизни действительно не было чего-нибудь интересного и захватывающего.

– Где твои родители?

Она разломила гриссини пополам, и тень, лежавшая на сердце, отразилась на лице.

– Прости меня, – тихо произнес он. – Ты не расскажешь мне, что случилось?

– Да, конечно. – Через минуту Эмили уже улыбалась. – Это произошло давно. – Она разломила половинку гриссини еще надвое. – Мама погибла в автомобильной катастрофе, когда мне было пятнадцать лет. После этого папа так и не сумел справиться с потерей. Он много пил. Курил не переставая. Прекратил есть. – Она растерла крошки между пальцами и посмотрела на растущие неподалеку деревья. – Я думаю, с ее уходом он потерял интерес к жизни.

– Несмотря на то что у него были две прекрасные дочери, чтобы позаботиться о них?

Эмили уловила в вопросе Луки легкое осуждение. Не думала ли и она сама так же, в гневе и отчаянии, которое иногда охватывало ее? Но она знала историю целиком. Жизнь никогда не бывает только черной или белой, всегда полна полутонов. И Эмили рассказала о них.

– Папа тогда вел машину. И не смог оправиться от чувства вины. – Эмили стряхнула хлебные крошки с ладоней, села, опершись на руки, и устремила взгляд на пологий склон, ведущий к кипарисам. – Он умер через два года после мамы.

Два года попыток вытащить его. Депрессия затянула отца слишком глубоко, выпивка превратилась из проблемы в болезнь, разрушила его разум и тело настолько, что ничего исправить уже было нельзя. Он не мог и не хотел выкарабкиваться. Просто выключился. На Эмили свалилось все это.

– А что случилось потом?

– Мне было восемнадцать. Кэт почти тринадцать. Ей позволили остаться со мной. Я бросила школу и пошла работать.

Эмили хотела учиться в консерватории по классу фортепьяно, но вместо этого пришлось работать, и они вложили все в музыкальное образование Кэт. У младшей сестры яркая внешность, самобытный талант и невероятная энергетика. Теперь, почти девятнадцатилетняя, она хотела поехать за границу и прорваться, как она говорила, «через холмы». Эмили аккомпанировала ей и с музыкальной, и с финансовой точки зрения.

– То есть ты вырастила Кэт, – заключил Лука.

Эмили пожала плечами:

– Мы вырастили друг друга.

Больше никого у них не было.

Они долго молчали. Потом Эмили посмотрела на Луку. Его потемневшие глаза отразили мрак прошлых дней. Он все понял. Осознал, скольких усилий это стоило Эмили и как ей было одиноко. На какое-то мгновение показалось, что он жалеет ее. А она жалости не хотела. И уж тем более не сегодня и не от него. Она справилась со всем, выжила, и Кэт выжила. Сейчас они уже смело смотрели вперед и видели новые горизонты. Жизнь продолжалась. И Эмили пыталась полностью заглушить страх, клубком свернувшийся под ложечкой. В течение последних шести лет она работала в двух местах одновременно и вдобавок к этому взяла на себя все домашние хлопоты. Добилась стабильности, обеспечила им с сестрой достойное существование. Но теперь стабильная, размеренная жизнь перестала казаться ей пределом желаний. Эмили знала, что хочет большего, чем то, что ждало ее дома. Она хотела иметь более высокооплачиваемую работу, добиться высокого социального статуса. Свидание с этим потрясающим мужчиной в таком красивом саду показалось дверью в ту самую новую часть жизни, приоткрывшуюся прямо сейчас.

– А как насчет тебя? – спросила она. – Расскажи о своей семье.

Лука помрачнел, и Эмили поняла, тень на его лице похожа на ее собственную.

– Тебе в самом деле интересно? – удивился он, но выполнил ее просьбу. – Мама умерла от рака, когда мне было семь лет. – Лука говорил отрешенно, но было ясно, что боль в его душе еще сильна.

– А твой отец?

Лука пожал плечами.

– Меня отправили в закрытую школу сразу после смерти мамы. Мы не были близки с отцом. – Этой короткой фразой он высказал то, что трудно передать миллионом слов.

Эмили ошеломленно выпрямилась. Его выгнали из дома? Отправили в чужую страну, где он даже не мог говорить на родном языке?

Лука горько улыбнулся:

– Я похож на маму и, видимо, пробуждал у отца болезненные воспоминания.

Итак, они оба в определенном смысле брошенные своими отцами дети. Луку услали из дома, отец Эмили ушел из жизни сам. По крайней мере, духовно. Оставил Эмили нести ношу заботы о его увядшей оболочке.

– А где твой отец сейчас?