Артем Бочаров: Первое свидание (сборник)

Вот она – свобода! Теперь можно спать, сколько хочешь, не тратить время на домашние задания, а значит – читай себе книжки, да телик смотри!

Балдёж!..

Ватлина, так и не определив, что за недуг свалил такого крепкого с виду мальчика, отправила меня сдавать кровь на анализ. Конечно, делать это совсем не хотелось, но ведь надо было довести дело до конца. Может, когда-нибудь понадобится ещё небольшой отпуск. Коль нужна кровь – нате, берите. Не жалко, у меня её много.

Хорошо отдохнувший, бодрый и румяный, я зашёл в кабинет.

– О, какой богатырь! – улыбалась медсестра, подготавливая всё к процедуре. – Крови не боишься, юноша?

Я снисходительно улыбнулся, как это делали настоящие мужчины в кино, выдержал паузу и запел соловьём сестре с докторшей, что-то строчившей в моей карте. Пел о том, что я вообще ничего не боюсь, и как в известном стихотворении, если надо – уколюсь.

Под эти залихватские трели сестра воткнула в мою руку иглу, через которую по трубочке потекла кровь. Мне вдруг стало как-то нехорошо, трели смолкли. С каждой секундой становилось всё хуже и хуже, меня сильно мутило. Картинка перед глазами сначала ушла в расфокус, потом резко повернулась на бок и исчезла совсем.

Так вот он какой, этот нашатырь!..

Какая гадость!

Чувствовал я себя прескверно, большущим колоколом гудела голова. В ней навязчиво звучали далёкие незнакомые женские голоса, доносившие до меня информацию о богатыре, потерявшем сознание. В неравном бою, видать, хорошо досталось парню, вот он и свалился с коняки…

Голоса становились ближе, отчётливее и звучали уже совсем рядом:

– О, открыл глаза, богатырь!..

– Значит, будет жить.

Опять – богатырь!.. О ком они? И кто это вообще?!

Лёжа на кушетке за ширмой, я быстро приходил в себя. Вспомнил, где я, почему оказался здесь и кому принадлежат голоса.

– Белый, как мел. В лице – ни кровинки, – медсестра докладывала докторше последние сводки.

Мел, доска, школа… На большой перемене – завтрак в столовке, вкусные булочки по-домашнему, почти как у бабушки. А после уроков мы с Саней Тереховым пойдём на Марчеканскую сопку, на лыжах кататься. Обязательно возьмём с собой термос с горячим сладким чаем.

Я сел на кушетке и попросил воды. Посидел несколько минут, покрутил головой, прислушиваясь к своему самочувствию. Потом встал, потихонечку дошёл до гардероба, надел пальто, шапку и вышел из поликлиники на улицу.

Глубоко вдохнул морозного воздуха – хорошо! За стегнул пальто на все пуговицы, плотно завязал кроличью ушанку.

Не хочу болеть – завтра в школу!

В необъятном СССР весь народ ещё только готовился встретить Новый, 1979 год. Сметалось с прилавков последнее шампанское, привычно тянулись очереди за только что «выброшенными» мандаринами, скупались неказистые детские игрушки. В маленьких кухоньках типовых домов советские женщины отстаивали «у мартена» последнюю смену в году. Уже потела селёдка «под шубой», в тазиках густо замешивался оливье, с балкона доставали подмёрзший холодец. Советские мужчины, сидя у телевизоров, поглядывали на часы и томились в ожидании.

А в Магадане, который находится почти на самом краю земли, уже никто ничего не ждал. Всё же хоть в чём-то у этого забытого Богом городка есть преимущество перед Москвой и всей остальной страной! Здесь начинается день, сюда раньше приходит и Новый год.

Куранты в телевизоре отыграли час назад, застолье набрало уверенный ход. Легкомысленный шипучий напиток уступил место на столах основательной беленькой. А под неё ведь всё хорошо – и «шуба», и оливье, и холодец с горчинкой.

Дети, успевшие свернуть голову угловатым и непрочным новым машинкам и куклам, переключились на более интересное занятие. Мандарины и шоколад поглощались в таком неимоверном количестве, что рецепторы отказывались определять, что есть что, а на утро была гарантирована аллергия в виде зудящих пятен по всему телу.

Вновь лилась водка в стопки и фужеры – магаданцы готовились встретить 79-й год вместе с соседями – Якутском и Владивостоком.

Мы с Поповым дожидаться Нового года по Иркутску и Красноярску не хотели. Весёлые, на редкость лояльные родители легко отпустили нас к Олегу домой – смотреть телевизор, слушать музыку.

Всё же какими славными иногда бывают наши старики. Поняли ведь – скучно нам с ними, неинтересно. Прониклись.