Дмитрий Вощинин: Солнце, сердце и любовь

Потому что это не просто и очень индивидуально.

В этом основная истина восприятия и понимания Добра и Зла.

Зло как будто намеренно ускользает от понимания, скрывается порой в широком, доброжелательном добре. Оно скрыто от прямых глаз, но намного сильней добра в нашей жизни.

Философское и этическое учение Эпикура об искусстве восприятия благ самой жизни в противовес поиску истины дает некоторый подход к пониманию элементов зла.

Эпикур и его последователи считали, что «Удовольствие – высшее благо». Именно эти слова были написаны на вратах его школы в Афинах в третьем веке до новой эры. Но при этом эпикурейцы доказывали, что человек должен избегать тех наслаждений, которые несут страдания и неприятности. Они полагали, что удовольствие состоит не в минутном наслаждении, а в ощущении радости в течение всей жизни. Эпикур настаивал на золотом правиле воздержания: не воспрещая роскоши, он считал, что богатство состоит не в обладании большим имуществом и привилегиями, а в том, чтобы иметь скромные потребности. А эти, казалось бы, простые понятия лежат в области раздела материального и духовного в нашей жизни.

Материальный мир настолько давит своей осязаемой действительностью, что невозможно ощутить конкретно духовное. Тонкий духовный мир своей непреодолимой пленкой наглухо скрыт от материи. И то, что мы называем «духовное», и что иногда теплице в нас – всего лишь иллюзия предчувствия и пытливого воображения: оно непостижимо для понимания материального существа и одновременно неотвратимо влечет. Однако внутренний голос подсказывает, что этот реальный субстант существует.

По всей видимости, попав в духовный тонкий мир, существо также не может понять материальное, потому как ничто на него не давит и не заставляет отвлекаться на ощущения зависимости от влияния всестороннего насилия не только от материального тяготения, но и от разноречивых чувств и желаний.

Всякие материальные потери и кажущиеся заблуждения простаков могут оказаться достижениями духовного мира. Материальный мир основан на противоречиях, которые определяют саму жизнь. Именно поэтому понятие жизни связано с материей, а дух, видимо, из представления мира в вечности.

Логика этих рассуждений вполне понятно объясняет зарождение религиозных чувств и ощущений.

Материя подвержена старению, так как она выходит за рамки тонкого мира и находится под воздействием сил массового вещества. Духовная же составляющая любого индивидуума подобно реликтовому свету равномерно и постоянно в рамках существования вселенной. В материальном мире возможно продолжение жизни индивидуума только через остатки генетического кода, который трансформируется в следующих поколениях. Поэтому передача части собственного кода по наследству составляет основу бесконечности жизни в пределах возможности существования той или иной материи. Принципиально возможны любые формы материи. Живая биологическая материя более разнообразна и удобна для эволюции, так как имеет большую инерцию существования, и этим самым сильно тормозит развитие возможных оптимальных процессов эксперимента, спрогнозированного самим Создателем.

Духовное ясновидение происходит от солнца; все нарушения психического состояния, болезни результат воздействия планет и загадочной Луны.

Древние египтяне считали, что дающее жизнь солнце в первую очередь соприкасается с сердцем человека, наделяя его светлым нравственным поведением и чувством любви, а мозг и другие органы подвержены влиянию темных сил. Они полагали, что сердце разумное существо на уровне «Ба».

Известно, что энергия не исчезает, а переходит из одной формы в другую. Всевышний дал Человеку энергию и то, как последний ее расходует, практически отражает его личность. Энергия человека обращена, как на дурные поступки, так и во благо, хотя это условно – ведь Всевышний до конца не вразумил человека о «добре и зле»… и дал лишь заповеди. А в них только поверхностно отражается материальная часть поступка, и до конца не раскрывается духовная суть деяния.

Когда уже совсем не ждешь неожиданно пущенную в твою сторону доброжелательную стрелу, вдруг как благодать ее голубая тень на миг коснется твоего сердца. И сразу не поймешь, радоваться или тревожиться новому известию.

Вот уж чего Роман Григорьевич не ожидал, так это звонка от Юлии. Он даже не сообразил сразу, что оставил свои координаты при расставании.