Катя Иванова: Книга о любви (сборник)

– Давайте еще закажем кофе. Может, шампанское, в честь праздника?

– Только по бокалу.

Принесли бокалы с шампанским и свежую клубнику.

– Расскажите о себе. Хотя я многое про вас знаю.

– Откуда?

– Военная смекалка, – смеясь ответил Петр Петрович.

– Тогда расскажите обо мне, я дополню, – улыбнулась она.

– Вы одна живете, уже давно. Все время проводите на работе.

– Да! Правильно.

– Давно в кафе, кино, театре не были. Значит, нет у вас подруг и поклонника. Мало пользуетесь косметикой, значит нет возлюбленного.

– Правильно. Как-то вы по старинке говорите: возлюбленного… надо – «бойфренда», – и она звонко рассмеялась.

– У вас заразительный и веселый смех. Вам надо чаще смеяться.

– Дополню: мне сорок семь лет, две взрослые дочери живут в другом городе. Дома ждет меня старый рыжий кот и фиалки… Наверное, пора нам прощаться? У вас работа, а мне после суток отдохнуть надо.

– Понимаю. Понимаю. Давайте вечером встретимся? Я за вами зайду, может, сходим в кино или… предлагайте сами. В театр на сегодня билетов не достать… Часов в семь вечера?

– Я согласна, только встретимся на остановке.

«Осторожная? А может, я ей не понравился? Большая разница в возрасте», – подумал поклонник.

Приняв теплую ванну с различными модными добавками, женщина прилегла на диван, включив телевизор, решила подремать. Но в голову лезли разные мысли: «Неужели, я ему понравилась, если он так ухаживать начал? А я что, могу еще нравиться мужчинам? Я уже и забыла, когда у меня был роман… романчик… просто встречались изредка ради секса… типа, для здоровья надо. Он был «с головой в работе», врач травматологического отделения – она ему нужна была только… «для здоровья». И то, это было… давно, года три назад. Боже мой, я три года не имела встреч с мужчиной. Давно женской радости не получала и не чувствовала себя женщиной… Совсем в старуху превратилась. Не помню, когда и волосы красила. И что это я развалилась, надо в парикмахерскую бежать… привести себя в порядок: прическу, маникюр…»

Петр Петрович, работая за компьютером в кабинете цветочного магазина, думал: «Такая скромная женщина. Хоть бы я ей понравился. Такая не будет «выносить мозг», деньги просить, на моря ездить без меня, шишни крутить, а будет заботиться обо мне, уважать…а может быть даже любить!»

Медленно прохаживаясь на остановке трамвая, мужчина поглядывал на часы, смотрел по сторонам: «Опаздывает уже на пять минут».

К трамвайной остановке подошла молодая женщина с ярко-медными модно уложенными короткими волосами, большими глазами, в легком пальто цвета моркови… в туфлях на шпильке, с черной блестящей дамской сумочкой.

– Петр Петрович, вы меня заждались? Я немного опоздала…

Мужчина от неожиданности открыл рот и не мог вымолвить слова, он не узнал свою новую знакомую. Она показалась ему молодой, красивой, «сногшибательной».

«Как человек может измениться до неузнаваемости за несколько часов? Сейчас все прохожие будут обращать внимание на нас. Будут мне завидовать, что «старикан» такую эффектную женщину отхватил!»

– Можно мне вас в щечку поцеловать? Я удивлен и покорен вашей красотой! – он нежно прикоснулся губами к розовой щеке.

– Вы меня смущаете… – зарделась Елена.

– Пойдемте к кинотеатру пешком. Тут недалеко – одна остановка. Погода хорошая, – он взял даму под руку и они медленно пошли по парковой аллеи.

– Какая красота вокруг! Весна, все живое просыпается, – тихо произнес спутник.

– Весенний воздух, такой свежий и теплый. Весна, весна – пора любви! – тихо пропела женщина и теснее прижалась к мужчине.

«Что мне до нее, она была в Париже», – вертелось в седеющей голове немолодого скотника Василия строчка из песни В. Высоцкого…

Все утро он убирал навоз в длинном коровнике у дойных коров, накладывал сено в кормушки, украдкой посматривая на доярку Матрену, которая ловко управлялась с доильным аппаратом, новой модели.

«Нужен я ей?» – размышлял мужчина, – «Она в Париже была, Эйфелеву башню видела, гуляла по Елисейским полям, с французами в ресторане рядом сидела, выучила несколько фраз по-французски… Вчера вернулась из поездки – и сразу на работу… неугомонная. Такая красивая стала. Я десять дней не видел», – пристально смотрел он на женщину и представлял нагой, в баньке, с пахучим веничком и обязательно с ним. Как он парит, ласково поколачивает спину новым, вымоченным в горячем квасе веничком, как нежно трет мочалкой пышное, мягкое тело женщины.