Марина Белкина - Знаки сакуры

– Чью нежную душу не смогли ранить даже кости съеденных ею людей, – ехидно добавила я.

Мы сидели в моей крошечной квартирке в Тёплом Стане и пили мартини.

Катюха вздохнула.

– Ну хоть у кого-то всё хорошо. А мы с Лёшиком расстались.

Я вытаращила глаза.

– Да ладно!

– А потому что надоело! Гуляет, зарабатывает три копейки, все праздники проводит с дебилами-дружками, да ещё и вперёд убегает – когда идём вместе, ему вечно надо на полшага передо мной маячить! А я что теперь всю жизнь должна на его невоспитанность любоваться?! Да вот ещё! А вчера идём по парку, этот опять ускакал, а на меня из кустов прыгает мужик в плаще! Представляешь? И плащ распахивает! Весна – у всех маньяков обострение.

Я всплеснула руками и мартини.

– Катюха! И что?

– Да ничего! Маньяк-то мирный попался, а вот я за ним ещё полчаса бежала.

– По башке дать хотела? – догадалась я.

Катюха гордо вскинула голову.

– Хотела объяснить, что женщина – это тоже человек, а не кусок мяса, который тупые и грубые животные-мужчины разделывают с самого рабовладельческого строя. Это я на сайте феминисток вычитала. Всю неделю на нём сижу. Между прочим, рекомендую. Лёгкое и ни к чему не обязывающее чтиво.

– Маньяка-то настигла?

– Нет. Спортивным оказался. Маньяк на длинные дистанции.

– А Лёшик?

– А что Лёшик? Вообще ничего не заметил. Прибегаю домой, а он раньше меня, понятное дело, там оказался. И сидит там пиво пьёт, идиот. Тут-то я его и бросила! – улыбнулась Катюха как-то кровожадно.

– Ну и не переживай! Думаю, это был знак, правильно сделала!

Подруга посмотрела на меня и сказала ещё кровожадней:

– А я думаю, что знак был в том, что ты прочитала ту эсэмэску! И теперь должна отбить этого Артёма у вашей телезвезды!

От удивления я сначала икнула, а потом расхохоталась.

– Ты что, напилась? С какой стати я должна это сделать?!

– Во-первых, потому, что хоть кто-то должен поставить на место вашего телепузика, вспомни скольких людей из-за неё с канала вытурили? Сама же рассказывала! Справедливость должна восторжествовать! Во-вторых, потому, что мы не должны с тобой, как две курицы, отмечать Восьмое марта в «Шоколаднице», понимаешь? Пусть хоть у одной из нас будет парень, причём статусный! А в-третьих, потому, что ты просто красотка! Линда Евангелиста! И с тобой этот маньяк, то есть магнат, будет смотреться намного круче, чем с ней!

– Я не похожа на Линду Евангелисту, – фыркнула я. – Рыжая, весь нос в веснушках. И при росте сто шестьдесят пять во мне шестьдесят пять кило!

– И это всё грудь!

Истинная правда. Каждая грудь, как голова Линды Евангелисты. И из моего бюстгальтера можно было бы сделать для неё две стильные шапочки.

– Долой упаднические мысли! – Катюха прищурила один глаз и отчего-то сделалась похожа на Кутузова. – Я пьяная, и у меня есть гениальный план!

– Нет, Кать, – я покачала головой. – Все эти игры как-то не для меня. Да и вообще, в голове бардак, на душе кошки… сдохли.

– А он ничего! – Подруга водила пальчиком по экрану своёго айфона. – Нашла этого Артёма Нелидова на Фейсбуке! Смотри!

С фото улыбался симпатичный блондин. Я забрала у Катюхи телефон и прочитала его последний пост: «А в Японии наступило самое романтичное время в году». На картинке роскошные сакуры утопали в розовом цвету.

У Артёма Нелидова, владельца нескольких модных журналов и сети ресторанов, были светлые волосы, карие глаза, демократичные джинсы и ямочка на квадратном подбородке. В общем, он выглядел как надо. Чего никак нельзя было в тот день сказать обо мне.

Расщедрившаяся пьяная Катюха дала напрокат своё выходное зелёное платье. Под глаза, как она сказала. Платье оказалось не только под глаза, но и с декольте на грани фола. В нём грудь гуляла вольно, а при ходьбе и вовсе скакала, как два ополо-умевших Смешарика. Поэтому я сразу села, решив не искушать судьбу.

– Артём, здравствуйте! Меня зовут Алиса. Наташа попала в пробку и немного задерживается. Минут через десять я вас отведу на грим, а пока предлагаю провести небольшое предварительное интервью. Чтобы во время съёмки всё прошло как по маслу, – сконфуженно закончила я.

Мы расположились за столом в переговорной. На подоконнике, распространяя флюиды депрессивности, скукожился один из Наташиных кактусов. За стеклянной стенкой переговорной текла рутинная жизнь телеканала. Промелькнула ведущая новостей в пеньюаре, но без юбки. Оператор Женя зачем-то пытался натянуть свой фирменный жилет на огромного плюшевого медведя, которого не известно кто и зачем приволок. Красная, как помидор, шеф-редактор Юля орала на часто моргающего корреспондента с бумажным стаканчиком кофе в руке. Мне вдруг захотелось поскорее смыться из переговорной и отнести Юле кислородную подушку. Не то чтобы Артём мне не по-нравился или мне неприятно было его общество, нет! Думаю, дело было в волнении. А ещё в кошках на душе. Эти самые кошки мешали вспорхнуть бабочкам в животе. Видимо, кошки их просто сожрали.