Array Коллектив авторов - Свет Победы

Он вернулся с войны домой:
Жив, здоров, не ранен в бою.
Фронтовик, неприметный герой,
Что Россию спасал свою.

Впереди столько планов, дел:
Ленинград поднимать из руин.
Он с надеждой вперед глядел,
Рядом – дочка, жена и сын…

Только сердце сказало «нет» –
Боль войны извела дочерна,
И под мирной звездой в сорок лет
Он ушел за погибшими вслед…
Сорок пятый. Победа. Весна.

– Война – это страшно, папа?
– Нет слов описать, сынок!
Случалось от немцев драпать
И всаживать в грудь клинок.
За долгих четыре года
Прознаешь, что смерть – кругом.
Порой что казалось бродом,
Зияло бездонным дном.
Однажды весной на полянку
Я выбрался покурить,
А бомба нашла землянку –
И некого хоронить…
На фронте провел все время,
Не ранен ни разу был.
Случилось, стрелял в меня немец,
Но я его первым убил.
Я ползал к фашистским окопам
В железный рупор кричать:
«Сдавайтесь тушенку лопать,
Не то мы вас будем кончать!»
И шли, «прикупив» листовку, –
Подальше от слова «смерть».
А мы, допросив плененных,
Их отправляли в Смерш.
Послушай-ка, сын, про связиста,
С которым я рядом спал.
А был он телефонистом,
Героем Союза стал.
Взрывом провод разорван –
Без связи нельзя войскам.
Самый высокий орден
После связисту дан…
Обе руки пробиты,
Взял он концы – и в рот:
«Вот мы теперь и квиты,
Наглый фашистский сброд!»
Мертвые губы синели,
Но между ними текли
Штаба приказы – и к цели
Снова гвардейцев вели…

Сынок, не будем о войне,
Она полна тревог.
Но счастлив, счастлив я вдвойне,
Что счастлив ты, сынок.

Когда над Родиной набатом
Беда качнула небосвод,
Отец мой стал простым солдатом
В тот страшный сорок первый год.

Идя сквозь слезы, кровь и пепел,
Чье сердце гневно не дрожит?
Не знаю, где он пулю встретил,
Не знаю я, где он лежит.

И чья рука его зарыла,
Песок иль глину постеля.
Но знаю, что его могила –
Вся им спасенная земля.

«По вагонам!» – хлестнуло по нервам.
Лица сразу – как серый свинец.
Ты от нас молодым в сорок первом
Навсегда уезжаешь, отец.
Мама смотрит почти отрешенно,
Мама мною беременна, мной.
Эх, из этого эшелона
Никому не вернуться домой.

Ты последним усилием воли
Крикнул сквозь нарастающий гул:
«Будет сын – назови его Колей!
Будет дочь…» – и рукою махнул.
И с разгона пошел, и с разгона
Эшелон в предназначенный бой…
Добежать бы, отец, до вагона,
Хоть бы взглядом проститься с тобой!

Идешь ты бравою походкой
Вдоль майских улиц налегке,
И разноцветные колодки
Горят на сером пиджаке.
Как это небо голубые,
Глаза по-юному блестят,
А что виски уже седые –
Так ведь тебе за пятьдесят.

Но ты – тот парень норовистый,
Пригожий, краше всех собой,
Что в сорок первом стал танкистом
И в сорок пятом кончил бой.
Ты тот, горевший вместе с танком,
Тот, что в госпиталях лежал,
Приехал к нам и пел «Землянку»,
Медали мелом начищал.

Твоя горячая натура
И нам, в тылу, была видна…
Соседка наша тетя Нюра
С тобой стояла у окна.
Соседка наша тетя Настя
Была, как видно, влюблена…
И в сорок пятом слезы счастья
Россия в мае пролила…
Еще не тяжкою походкой
В весенней молодой толпе
Идешь, и светятся колодки
Наград на скромном пиджаке.

Вся эта жизнь – тебе награда
За кровь, пролитую в войне,
За оборону Ленинграда,
За оборону Сталинграда,
За юность, отданную мне.

Помню, как-то сокрушалась
В клубе модница одна:
«Сколько лет уже промчалось,
Как закончилась война!
Что ты пишешь, в самом деле?!
Разве могут до сих пор
Быть осколки в чьем-то теле?
Это, кажется мне, вздор!»
Кто-то встал, с ней спорил рьяно…
И подумалось вдруг мне:
Знают дети ветеранов
Достоверней о войне.
Нам всю жизнь гордиться стоит,
Хоть заслуги в этом нет!
Помню, как отец простонет
Да зажжет на кухне свет.
Забормочет хрипловато
Что-то там – не разберешь,
До того витиевато:
И про Бога, и про вошь…