Константин Поживилко - Слезы радости. «Как я разлагал израильскую армию»

Тюрьма делилась на три зоны. Зона «А» для мелких правонарушителей: в ней сидели те, чей срок не превышал 28 дней. Она располагалась в палатках с армейскими койками, которые каждое утро приходилось заправлять (а точнее украшать) тремя одеялами. Одеяла были так омерзительны, что укрываться ими было противно. Застелить кровать по заданной конфигурации можно было только вдвоём и не меньше, чем за пять минут. При этом надсмотрщик мог заставить перестилать койку несколько раз. Многие ребята так и не научились этого делать, что позволяло мне зарабатывать за оказание услуги сигаретку.

Зона «Б» уже больше напоминала тюрьму. Там отбывали сроки до полугода. В кирпичном здании камеры с решетками на двадцать человек. Вначале туда помещают всех вновь прибывших, чтобы приглядеться к ним. Первую недельку отсидел и я. Поскольку сотовые телефоны и часы отнимают при поступлении в учреждение, то находиться там крайне изнурительно. Походы в столовую с отбиванием подошв и выстраиванием по линии занимало половину дня, но считать это развлечением никак нельзя. В камере есть телевизор без пульта. Он был запараллелен с телеком в комнате надзирателей. Обычно девчонки любили смотреть мыльные оперы про любовь, но почему-то переключали канал на самом интересном месте. Тогда по камерам зоны «Б» проноси лся протя ж ный вой. Ведь телевизора нам полагалось только полтора часа.

Кормили сносно, но без излишеств. Выдавали десять сигарет на два дня. Раз в неделю полагалась двадцатишекелевая отаварка в магазинчике (пара шоколадок). Если набирал товар на меньшую сумму – остаток сгорал. Приходилось упражняться в арифметике. Солдатскую зарплату за время сидения в тюрьме удерживали. Полагалось пять минут телефонного звонка маме или другу. Посещения разрешались. Они проходили за столиками под навесом. А вот с передачами все было устроено по-садистски. Во время свидания ты мог есть принесенные тебе деликатесы. Но с собой брать ничего не разрешалось. Возвращение от маминых вкусностей к казенным харчам было дополнительной пыткой. Если передачи и общаки в российских тюрьмах запретить – желающих сидеть поубавится.

Когда меня перевели в зону «А», я узнал, что мы находимся в тюрьме на самообслуживании. Проштрафившиеся бойцы охраняли периметр тюрьмы, но только вместо пистолетов на каждой вышке висел свисток. Оружия не видел и у надзирателей. Причём свистеть в него надо было не только когда кто-то убегал, но и когда вбегал. Я не слышал, чтобы кто-либо совершал побег. Куда бежать? В Палестинскую автономию? Там тебя просто разорвут на куски. Даже во время наводнения, когда заключённых пришлось выпускать из камер, никто не ушёл. Наоборот, нарушители в тюрьму приходили сами. Загулял в самоволке – на базе тебя ждут долгие разборки, злой командир, с которым не сложились отношения, и скорее всего более суровое наказание. А так, ты заявился, и тебе сразу пошёл срок. Судить будут нейтральные люди. Бывало, после приговора выяснялось, что своё ты уже отсидел.

Мы дежурили на вышке два раза в сутки по четыре часа. А офицеры, прапорщики, полицейские, вольнонаёмные, которые сидели отдельно от нас, только по 4 часа. Их не водили строем и не оскорбляли. Перед дежурством и после него нас тщательно обыскивали. Но мой товарищ по интернату Сашка Сваток, не попавший со мной в десант, но оказавшийся одновременно со мной в тюрьме, умудрялся проносить сигареты. А зажигалку зажимал в кулак и при обыске широко разводил руки в стороны. Вертухай так тщательно обыскивал одежду, что на кулаки внимания не хватало. Кроме того, сигареты нам на вышку забрасывали солдаты, которые приходили сдаваться.

Помимо охраны мне выпадало дежурить в карцере зоны «Г». По инструкции заключённого в нем нельзя оставлять одного, чтобы он чего с собой не сделал. Но поскольку этому наказанию подвергают самых конченных отморозков, то большого удовольствия от нахождения там не испытываешь. Я несколько раз присматривал за идиотом, который планировал задушить охранника. Он каким-то образом пронёс леску и бисер, из которых изготовил удавку. Его сдал другой заключенный, за что ему скостили три дня срока. Хотя не исключено, что никого душить он не собирался, а косил под дурика и «сдача» произошла по взаимной договорённости. Я с идиотом поладил. В мою смену он не чудил и даже подарил мне вышитый бисером брелок для ключей в виде крокодильчика. Талант в тюрьме не сгноишь.

Зона «Г» расположена в старой крепости, где сами стены на тебя давят. Охрана там строже, потому что сроки у ребят от полугода и выше. Самый популярный срок – год, его дают за воровство гранаты. К обитателям зоны «Г» не применяют муштру, чтобы не раздражать. Разговаривают с ними спокойно, без оскорблений. В 1997 году там вспыхнул мятеж с захватом заложников. Требовали смягчения режима содержания. С требованиями согласились, но как только заложников отпустили – зачинщикам вкатали новые сроки и отправили сидеть в гражданскую тюрьму. Но уроки бунта учли.