Татьяна Саражина - Калейдоскоп (сборник)

И я, и мой муж время от времени видим, как что-то небольшого размера, где-то с котенка ростом, серое, очень быстро прошмыгивает по ковру, когда мы смотрим телевизор. Причем видно только боковым зрением.

Я уже не говорю о шагах на чердаке, которые я иногда слышу ночью, просыпаясь от этих звуков.

Каждый год батюшка, наш местный священник, кропит святой водой весь наш дом. Я периодически дымящим ладаном окуриваю все комнаты с молитвой, крестя все углы, оконные и дверные проемы, обхожу дом с зажженной церковной свечой. Но…

Вреда особого «они» нам не наносят, за исключением того случая с халатом. Так мы и сосуществуем рядом.

А что нам остается делать??

Наша семья в очередной раз должна была менять свое местожительство. Мы на удивление долго прожили в одном месте – целых семь лет. Решался вопрос о назначении моего мужа, тогда бывшего в звании майора, на очередную должность. С повышением, разумеется. Как и всегда в подобных случаях, рассматривалась то одна должность, то другая. Все в разных городах, а то и в разных (тогда еще) республиках. Как будто кто-то складывал мозаику (или как сейчас сказали бы – пазлы). То там не сошлось, то здесь не «срослось». Мы ждали. В этот напряженный, в нервном отношении, период снится мне сон.

Вижу себя на полу самой настоящей избушки, про которую все дети читали, той самой, что на курьих ножках. Будто стою на коленях и опираюсь на руки. Это чтобы удержать равновесие. Избушка-то летит по воздуху. Состоит она, как и полагается ей, из одной как бы комнаты. Вся темная такая. Сложенная из круглых бревен. Старая. Видно это по потемневшим заросшим мхом бревнам. Полумрак. Недалеко от себя вижу сидящую тоже на полу… Бабу Ягу. Мне совсем не смешно (хотя должно бы), а жутко. Летим молча. Как-то резко захотелось есть, прямо живот свело. А рядом, в деревянном новеньком чистом ушате, – много разных пирожных, кусков пышных тортов, которые источают изумительный запах ванили и сдобы. Осторожно протянула руку, чтобы взять кусочек. Не решилась спросить разрешения у сидящей рядом. Но тут же отдернула руку, испугавшись неожиданного звука. Резко, как будто каркала ворона, прохрипело: «Не трожь! Не твое».

Старуха открыла дверь и я, сидевшая неподалеку, увидела проносящиеся внизу пейзажи. Изумрудная сочная растительность, лиственные деревья и цветущие кустарники, высокая зеленая трава радовали глаз. Я тихонько подползла еще ближе к двери, намериваясь спрыгнуть, так как летела избушка довольно низко, чуть не касаясь курьими ногами крон деревьев. Но бабка так глянула на меня, что я замерла. Она кинула, выбрав из ушата большой кусок торта вниз (уж не знаю, кому он предназначался, а спрашивать, конечно, не стала). Летим дальше. Вижу, внизу уже пальмы, цветущий олеандр с розовыми цветочками. Флора, характерная для субтропиков. Опять потихоньку поползла к двери. Может, сейчас повезет, и я избавлюсь от нехорошего соседства? Но мне не разрешают. Вниз полетел очередной кусок кондитерского изделия. Я только слюнки сглотнула. Так сменились несколько ландшафтов. Я все смотрю вниз. Медленно поплыли пологие горы с выжженной, низкорослой, поменявшей цвет с зеленого на бурый, травой. Пейзаж какой-то лунный. От всего веет унылостью и безнадежностью. Все голо и невыразительно. Избушка тем временем пошла на снижение. Когда до земли оставалось метра полтора, старушка с седыми космами и крючковатым носом подтолкнула меня к двери. Перед этим кинула на землю кусочек черного хлеба, достав его, изрядно поковырявшись, из ушата. Сказала, остро глянув на меня: «Вот теперь иди. Пора. Это твое». Я вывалилась из дверей и мягко приземлилась на покрытую мелким щебнем землю. И… проснулась.

Больше в ту ночь уснуть не смогла, как ни старалась. Все думала, что бы значил мой сон. Уж очень он был непрост.

Наутро рассказала мужу про то, что мне приснилось. А он мне сразу так и говорит: «Я знаю эти места. Это Ленинакан. Ты все очень точно описала».

Так что, когда недели через две мужа назначили в Ленинаканскую дивизию, мы не особо-то и удивились. Были готовы к этому. Приехав на новое место, поселились в доме, с балкона которого прекрасно был виден «лунный» пейзаж. Перед нашим домом не было других строений. До турецкой границы было всего семь километров.

Так что первая часть сна сбылась с поразительной точностью. Сбылась и вторая. Старушка сбросила лишь кусочек черного хлеба. Так все и было. Жили мы очень и очень скромно. Сбылось и третье. Я все думала, почему мне приснилась именно избушка с таким страшным персонажем? А в 1988 году все прояснилось. Случилось жуткое землетрясение, в результате которого город был почти весь разрушен. Семья наша пострадала. Едва «вытянули» с того света старшего сына, квартиру и все имущество мы потеряли.