Iv OlRi - Я свидетель, осина дерево смерти (сборник)

– По-разному, – процедил Вася.

– Знаю что тяжело, сам виноват.

– Да пошёл ты, – огрызнулся Вася.

– Рад бы, но не могу. – голос мужчины был спокойный и безразличный.

Оба помолчали.

– Я могу тебе помочь, – незнакомец сделал паузу, ожидая ответ.

Вася молчал.

– Тут у меня капканы стоят на ондатру, если поможешь, соберём зверьков и все шкурки твои.

– Мне не надо.

– Надо, жизнь изменишь.

– Поздно.

– Ещё есть время изменить. Зря у мальчишки рыбку не взял.

– Бычок, – презрительно фыркнул Вася.

– Зато от души и мне легче было бы.

– Тебе-то от чего?

– Не пришлось бы капканы ставить.

– Так ты о ком беспокоишься? – Вася дёрнул удочку, почувствовал натянувшуюся леску, но поплавок по-прежнему стоял без движения.

– О себе.

– А парень с рыбой тоже с тобой? – Вася уловил связь между тремя людьми.

– С нами.

– И много вас?

– Нас?

– Да, вас.

– Много, двадцать одна тысяча девятьсот, а если учитывать високосные года, то больше, – незнакомец беззвучно пошевелил губами: – Двадцать одна тысяча девятьсот пятнадцать, минус сегодняшний день.

– Сегодняшний, почему минус?

– Он еще не прожит.

– Здесь по близости есть спец учреждения?

– Те, о которых ты подумал, нет, – не весело усмехнулся незнакомец.

– Я пожалуй домой пойду.

– Иди, – незнакомец затушил сигарету, встал и посмотрел на поплавок.

Вася начал наматывать леску на старую, видавшую виды катушку. Леска шла плавно, катушка слегка потрескивала.

– Так можно тянуть всю оставшуюся жизнь.

– Это моё дело, – огрызнулся Вася.

– Конечно твоё, – голос незнакомца изменился.

– Отстань.

– Не дерзи старшим. – в голосе появились знакомые властные нотки.

Вася дёрнул леску, но поплавок не отреагировал на рывок.

– Дураком жил, дураком помрёшь.

– Да я тебя! – Вася бросил удочку, вскочил на ноги и резко замахнулся, посмотрев незнакомцу прямо в глаза.

– Папа? – рука повисла на полпути.

– Да какой я тебе папа! – старик с растрёпанными, редкими волосами шамкнул беззубой челюстью.

Вася потёр кулаком глаза.

– Это я, Вася.

– Вижу, не слепой, – кашлянул старик.

– Я рыбу ловлю.

– Я и говорю, дурак.

– Река не течёт, – удивление в голосе у Васи было бесконечным.

– И не текла никогда.

– Я ловил раньше.

– Ловил, когда я хотел, – старик самодовольно выпятил грудь.

– Что изменилось?

– Всё, ты больше не нужен.

– Кому, не нужен? – недоумение застыло в глазах Васи.

– Мне и моим детям.

– У меня семья.

– Видимость.

– Я им не нужен? – Вася съёжился, словно от холода.

– Они тебе не нужны.

– Не правда!

– Ты не способен меняться и менять свою жизнь, – старик источал презрение.

– Пап! – в глазах у Васи заблестели слёзы.

– Повторяю, ты не моей крови.

– Я догадывался, – Вася бросил взгляд на поплавок.

Поплавок слегка качнулся.

– Они предлагали тебе изменить всё с самого начала, – старик презрительно сощурил глаза.

– Они?

– Да, тот ты в пять лет, тот ты в двадцать лет, тот ты в тридцать лет, но у тебя душа раба. Ты всё время держался за удочку, которая заброшена в реку, которая не течёт.

Вася виновато опустил голову, скользнул взглядом по траве, взял в руки удилище, подёргал его и неожиданно для себя сломал о колено.

– Пошло, – услышал он откуда-то издалека.

Вася оглянулся. Старика не было. Никого не было. Он с сожалением посмотрел на брошенные обломки.

– Двинулось, – сказал голос сзади.

Вася посмотрел на поплавок. Поплавок медленно крутнулся на месте и подхваченный течением стал удаляться к излучине реки.

– Движение, это жизнь, – сказал тот же голос.

– Жизнь это движение, – подхватил голос по тоньше.

– Вот теперь будет жить, – голоса слышались издалека.

– Да буду, – Вася посмотрел на небо и зажмурился от яркого света ударившего в глаза.

– Сильный, – тонкий голос слегка приблизился.

– Да, я сильный, – Вася открыл глаза.

Перед ним был чистый белый потолок, белые кафельные стены и пол.

Телевизор орал на всю квартиру. Ведущие то и дело предлагали пожениться.

– Пожениться это хорошо. – хохотнул дед и отключил звук во время рекламы.

– Угу, – выдохнула из себя его внучка.

Дед был глуховат и не услышал скепсиса в её голосе.

– Я б себе бабёнку тоже присватал, – дед мечтательно сощурился.

– Мне кажется, в ноябре Вам восемьдесят пять исполнится, – она всегда называла деда на Вы.