Артем Портвейн - Сломанные сказки

– Я не понимаю.

Кристофер подсел к своему сыну. Улыбка не сползала с его лица.

– У меня есть знакомый врач. Помнишь? Дядя Джон?

– Конечно.

– Так вот… я объяснил ему суть своего плана… и он согласился мне помочь.

– Какого плана? Папа, что ты задумал? – Майкл не понимал.

– Твой дядя и, по совместительству, мой друг, установил, что у меня развивается язвенный супровит, и что уже через месяц, моё лицо будет покрыто язвами. Есть все справки и, уже через несколько недель, всё моё лицо будет перебинтовано. Никто не будет видеть мою кожу.

– Почему ты молчал?!?! Какой ужас.

Майкл вскочил, схватился за голову.

– Успокойся же ты, – Кристофер выпустил смешок, – Я не болен. Болен только на бумагах.

– Я не понимаю тебя.

– Ты заберёшь моё лицо, мои волосы и глаза. Мою кожу. И никто об этом не узнает.

– Как же ты? Тебя уволят.

– Моё лицо всегда будет в бинтах. И, если меня захотят уволить, то судебный иск, который я им предъявлю, разорит завод. Поверь.

– Но… – Майкл пытался сопротивляться.

– У меня есть работа и друзья. У меня есть любимая женщина, которая любит меня. Это лицо мне больше не нужно, а вот тебе… Ещё может пригодиться. Возможно, оно немного старовато для юноши, но уж прости,… другого у меня нет.

– Пап…

– Бери.

В этот день Майкл Хоулз первый раз в своей жизни ощутил теплоту кожи. Дотронулся до волос. Провёл языком по губам. Незабываемые, для такого как он, чувства. Он провёл рукой по столу и каждой клеточкой ощутил её шершавость.

Миллиарды чувств. Тысячи ощущений. Голова кружилась от новой информации.

– Пап, это потрясающе… – с замиранием сердца сказал он – Мой голос…. Это же твой голос…. Так непривычно.

– Я рад, что тебе нравится, – рябя голосовыми связками ответил ему отец.

– Спасибо. Я обещаю, что найду способ найти другую кожу…. И что верну твоё лицо тебе…. Я найду честный способ, обещаю.

– Я верю тебе. Ты умный малый, – Кристофер похлопал сына по плечу, – Просто тебе немного не повезло.

Майкл улыбнулся.

– В Лондон ты поедешь как Денис Крайн. Твои новые документы уже почти готовы.

– А это зачем?

– Серьёзные учебные заведения могу затребовать любые документы. Вплоть до медицинской истории. А Денис Крайн за всю свою жизнь болел только коклюшем и простудой.

Уже через несколько дней, Майкл Хоулз ехал в Лондон. В столицу. Он ехал в поезде, где была сотня человек, и никто на него не таращился, никто даже не смотрел в его сторону. Без тени смущения или страха, он сумел купить себе еды в кафе. Смог улыбнуться проходящей девушке. Майкл ликовал.

Шесть лет университета. Десятки предметов, сотни знакомых, тысячи лекций. Майкл вгрызался в юридические науки, упивался жизнью нормального человека. Не всё сразу давалось ему легко. В начале, в каждом слове, в каждой реплике, обращённой к нему, он искал подвох, оскорбление. Но со временем он понял, что сейчас люди не видят его,… не видят его таким, какой он есть. Среди них были славные ребята, чудесные преподаватели и очаровательные девушки, которые улыбались ему, разговаривали с ним, ходили с ним на свидания. Все они были дружелюбными,… но Майкла, на протяжении всего периода обучения, не оставлял только один вопрос. Говорили бы они с ним, улыбались ли они ему, проучился бы он здесь хоть один семестр,… если бы он, в один день, в один миг взял и снял бы с себя маску нормального человека, обнажив своё истинное лицо.

Однажды он хотел признаться своему товарищу. Молодому студенту, с которым лучше всего сумел сблизиться. Он, без скрываемого удовольствия и улыбки, мог бы назвать его другом. Но, даже перед ним он не мог снять с себя лицо чужого человека, показав своё.

«Вдруг он решит всё рассказать,… эмпликант с кожей… да я приравниваюсь к преступникам,… ведь меня могут отчислить» – сотни страхов крутилось в его голове. Но, главная причина, из-за которой он молчал – это боязнь потерять друга…. Друга, в которого верил… друга, в котором так боялся разочароваться.

Шесть лет учёбы пролетели быстро, и вот уже лондонский поезд вёз его обратно в родной город. К родителям, к людям, которые знали его таким, каким он был.

На перроне его никто не встречал, сжимая чемодан в одной руке, он побрёл к дому. Медленно, не торопясь, он осматривал улицы, которые ему были так знакомы, но от которых он отвык.

Подойдя к своему дому, поднявшись на второй этаж, дойдя до нужной квартиры, он постучал. Дверь открыла Сара Хоулз.