Елена Потехина: Она полетела, она все-таки полетела…

Девушка треплет Сингу за гриву. И они бегут к озеру. На песчаной отмели резвятся рыбки. Две лани пришли на водопой. Девушка поднимает лицо к небу, покрытому редкими перистыми облаками, и поёт чистым звонким голосом:

– Господь творяй, творяй чудеса!

Творяй чудеса! Творяй чудеса!

С моей детской кроватки можно было смотреть телевизор. Вот мы и затеяли с сестрой возню на кровати за место в зрительном зале. Она старше меня на целых пять лет и вдвое сильнее. Конечно же, она победила и сбросила меня на пол. Я упала на правый бок и очень неудачно. Нестерпимая боль ожгла руку.

Первым на мой плач прибежал отец. Он поднял меня с пола, усадил на колени и, гладя по голове, прошептал:

– Тише, тише, успокойся, до свадьбы заживет.

Мать с кухни кричала:

– Вечно вас лад не берёт! Разбирайтесь сами. Надоели мне ваши драки. Вот сейчас возьму и налуплю обоим.

Рука моя начала опухать. Отец завязал ее шарфом. Боль была сильной. Я очень плакала. Отец качал меня на руках, гладил по голове. И я постепенно успокаивалась, иногда всхлипывала и вздрагивала. Так и уснула у отца на руках. Утром меня отвезли в больницу, там наложили гипс. А перед моим днем рождения гипс сняли. Мне исполнилось в тот год пять лет.

Отец делал мне тёплые ванночки в большом эмалированном тазу. Он говорил, что это нужно для того, чтобы косточка быстрее срослась. А мать купила мне белое платье в красный горошек. Когда со мной что-нибудь случалось, она всегда мне что-нибудь покупала. Однажды она купила мне мороженое. Но это было злое мороженое.

В тот день мы ехали с отцом в автобусе. Он взял меня из садика раньше обычного и сказал, что мы встретим в городе маму. Автобус ехал очень быстро. Я сидела у отца на руках и всё спрашивала:

– А почему автобус так быстро едет? Это что бы нам поскорее маму встретить?

– Да, да поэтому.

Отец был не очень разговорчив. Он больше делал. Я привыкла со всеми проблемами бежать к нему.

Потом мы пришли в какую-то больницу. Я поняла это потому, что там очень пахло лекарствами. Отец остался в коридоре. А меня провели в просторную белую комнату. Женщина в белом халате усадила меня на стул перед большой лампой. Мне надели какой-то фартук из клеёнки и стали привязывать меня к спинке стула. Я хотела заплакать. Но тут в комнату вошел врач. Он мне почему-то понравился, и я успокоилась. Я привыкла больше доверять мужчинам. Он сказал мне, что посмотрит моё горлышко, помажет его. А дальше была боль и кровь, и что-то красное упало в таз к моим ногам. Кричала я очень громко.

Когда меня вывели в коридор, там вместе с отцом стояла мать. Она держала в руках мороженое. Я тогда почему-то с обидой подумала: «Какое мороженое, если у меня из горла кровь течёт».

Но врач сказал:

– Да, да, нужно скушать мороженое.

И я съела это мороженое. Хотя мне тогда казалось, что я ела ежа. Это мороженое осталось в моей памяти, как злое мороженое. Это было второе памятное мороженое в моей жизни. Первое я съела на похоронах своего дяди Сергея.

Почему-то я вспоминаю этот день, как один из насыщенных событиями и поэтому радостных дней.

Я помню своего дядю по фотографиям молодым, улыбающимся, с пышной шевелюрой светлых волос. Он умер в тридцать три года от рака желудка.

И всё-таки на его похоронах мне было почему-то радостно. Может быть, своим детским сердечком я почувствовала, что смерть его – это избавление от страданий, это тихая радость. Но тогда я, право же, об этом не думала.

Я пробежалась через двор, выложенный ельником, потому, что увидела в конце двора отца. На мне был трикотажный костюмчик темно– оранжевого цвета и берет, из-под которого торчали озорные косички.

– Мальчик, не бегай по веточкам! Нельзя!

– Это я-то мальчик?! Какая глупая бабушка.

Ко мне подошла сестра и взяла меня за руку. У неё был озабоченный вид. Она тоже сердилась на меня. Непонятно почему. Ведь так светит солнце и так весело, и вокруг столько людей. Они все обнимаются, как старые знакомые.

Потом все зашумели. Стало еще больше народа. И вот уже целая толпа вышла на улицу. Здесь же были все мои двоюродные сестры и братья. Их у меня целое море. Нам дали денег на мороженое, чтобы мы не мешались под ногами. И мы побежали к киоску мороженого.

В киоске работала весёлая продавщица. Как я ей тогда позавидовала. Вот бы мне работать продавцом мороженого. Продавщица брала вафельный конусообразный стаканчик и заполняла его белой массой из какой-то трубочки. Это было моё первое мороженое. Самое замечательное мороженое в моей жизни.